— Работы сейчас хватает — времени слишком мало. Мало мне двадцати четырех часов в сутки — приходится от многих предложений отказываться…
— Всех денег не заработаешь, — меланхолически заметил Гордеев.
— А мне и не надо всех! Мне бы только из своей однокомнатной выбраться и родителей к себе забрать. Вот и все! Но впрочем, сегодняшние цены даже на маленькие квартирки ты знаешь…
— Во всяком случае, я могу оказать тебе юридическую помощь, — грустно сказал Гордеев.
— Окажи мне просто словесную помощь, скажи: ведь то, что я делаю, не просто суета?!
— Ну, Инара, какая же суета, если у тебя и ребенок, и родители!
— Правильно, да только мне кажется, что могла бы заниматься тем, что умею и люблю, без этого жуткого надрыва…
— Но это время такое. Время перемен, как говорят китайцы.
— Да, известный трюизм. Дело не совсем в этом. Все время — какие-то суррогаты. Что-то ненастоящее.
— Но сама-то ты вон какая настоящая!
— Юра, а тебе никогда не хотелось заняться более спокойными делами?…
— Капусту, что ли, на даче сажать?
— Нет, это дело полезное, а я говорю о душеполезных…
— Ты знаешь, я не задумывался особенно. Да и не хочу задумываться. Надо что-то все время делать, по возможности — хорошее, ну вот как ты… А остальное — потомки разберутся. Кстати, если хочешь, и я маленькое хорошее дело сделаю — донесу твою папку.
— Не надо, она не тяжелая. Папа в последнее время и рисовать стал меньше.
— А то давай! К тому же мне было бы приятно пройтись с такой красивой женщиной по улице.
— Вот с этого бы и начинал! А то напустил туману. Ступай по своим делам, я же вижу, что ты, несмотря на твои усилия пофлиртовать, торопишься и через пару минут тебе будет не до меня…
— Инара! Как ты могла!..
— Не ври! Если я тебе действительно понадоблюсь, вот мой телефон. — Она протянула визитную карточку. — Можешь мне дать свою.
— У меня с собой нет. Ты же не захотела заглянуть ко мне… — Гордеев говорил еще что-то, но чувствовал, что действительно ему пора возвращаться к телефону. — Но телефон я ведь могу записать и на твоей карточке. — Будет как пароль. — Он не без труда оторвал глянцевую полоску от визитной карточки Инары и нацарапал — ручку всегда носил в кармане — свой телефон. — Карточка какая красивая, рвать жалко было, но что поделаешь…
— Ладно, — махнула рукой Инара. — Это за счет фирмы. То есть визитка за счет фирмы. Ступай.
Гордеев нахально чмокнул ее в щеку и поспешил домой.
На автоответчике никто не появился, но едва Гордеев начал косметически убирать квартиру, как раздался звонок.
Это была Лида.
Глава 5. ЛЕТАЙТЕ САМОЛЕТАМИ КОМПАНИИ «СИБИРЬ — ЕВРОПА»!
— Да что в мире не воздух? Сам человек, вот выпусти из него воздух, увидишь, что останется.
Бальтасар Грасиан. Критикон, I, ХIII
Коротко поговорив с Лидой, Гордеев условился встретиться с ней в авиакассах на Рождественке, рядом с метро «Кузнецкий мост».
Гордеев мог бы предложить и другое место с кассами — например, в вестибюле метро «Тургеневская», но ему хотелось не то чтобы с уверенностью установить, но полюбопытствовать, будет ли за ними слежка. В уютном и обычно даже летом малолюдном помещении касс на Рождественке следить будет сложнее.
Он велел Лиде, если она окажется там раньше, пройти в здание, встать в очередь и ждать. Все естественно: кто первый приходит — тот и занимает очередь.
А получилось так, что Лида вошла следом за Гордеевым, когда он только появился на Рождественке. Народу, несмотря на лето, действительно почти не было. У международных касс, поигрывая мобильными телефонами, с достоинством заказывали билеты два полноватых молодых человека в дорогих белоснежных летних рубашках с галстуками — очевидно, дорогими, под стать рубашкам. На них, скучая, смотрел секьюрити в милицейской форме, расслабленно занимавший стул у входной двери.
