– Слава богу, что ты осталась жива и здорова! – Вадим с серьёзным видом посмотрел на Наташу. – Относительно Барканова-старшего я, возможно, был не прав, честно говоря, на слёте он мне тогда понравился. Но ведь его подставил сынок-негодяй, который тебя чуть не отравил, а это серьёзная недоработка папаши в воспитании!
– Знаешь, Вадим, очень легко рассуждать, когда ты сам ещё никого не воспитал. Мне мама рассказывала, как они намучились с Аркадием, когда он подрос. Это прямая противоположность отцу, Андрей Александрович говорил, что, если бы Аркадий не был на него похож, он подумал бы, что это не его сын. Он его и ремнём порол уже большого, и закрывал дома за какие-то серьёзные проступки. Он говорил маме, что, конечно, мало уделял сыну внимания, вся его жизнь была поглощена работой, теперь сожалел об этом.
– Наташа, мне кажется, что ты слишком много времени отводишь этой персоне, такое впечатление, что ты страдаешь, может, ты жалеешь, что у тебя с ним не сложились отношения? – Вадим выплеснул это в резкой форме, чувствуя, что она будет возмущаться и как-то себя оправдывать.
Но на удивление Наташа спокойно сказала:
– Я так и думала, что ты это произнесёшь, потому что это и есть главная причина твоего навязчивого подозрения. Не знаю, обрадую тебя или разочарую, но то, что я в адрес Барканова не произношу оскорбительные термины и через каждое слово не ругаю последними словами, вовсе не значит, что я его уважаю, боготворю и, тем более, могла бы с ним построить какие-то отношения. Я просто иначе воспитана и вполне нормально отношусь к его отцу, нравится тебе это или нет. Но я хорошо знаю, что он собой представляет, я ему сказала об этом, если не в лицо, то в телефонную трубку.
– А он что, тебе звонит? – Вадим с удивлением посмотрел на неё.
– Нет, не звонит, теперь точно не будет! Он позвонил спустя два или три месяца после этого происшествия. Спросил, как здоровье, стал оправдываться, что не предполагал такой моей реакции, сочувствовал. Я ему сразу выдала то, чего он не ожидал: «Зачем ты меня раздевал, ты с какими намерениями подсунул мне это зелье?»
В трубке была пауза, потом он пробормотал: «Ты потеряла сознание, я испугался, хотел делать искусственное дыхание, никаких намерений…» «Почему скорую помощь не вызвал?» – спрашиваю. Здесь вообще какое-то мычание! Тогда я сказала всё, что о нём думаю: «Ты поступил со мной отвратительно, как предатель! Так может сделать только подлец! Подумай, кто ты после этого, и больше мне никогда не звони!» Вот и всё!
Наташа замолчала, она смотрела на аллею парка, где удалялась фигура счастливого папаши, наигравшегося в прятки со своим малышом. Затем неожиданно произнесла:
– Вот что я хочу тебе сказать, Вадим! У нас так быстро стали развиваться отношения, потому что мы на многие вещи смотрим одинаково. И если мы собираемся и дальше идти вместе по жизни, то я хочу, чтобы всё строилось на взаимном доверии, и не надо было ничего по сто раз доказывать! Ты должен понять, если я что-то говорю, то это так и есть на самом деле – мне незачем лгать и лицемерить!
Анализируя высказанную за последнее время Наташей информацию, у Вадима в голове вдруг начало наступать какое-то просветление, и он на происшедшие события посмотрел как бы с другой стороны.
– Наташа, я тоже за искренность! – восторженно произнёс он, – ты сегодня достаточно подробно всё разъяснила, я стал понимать, что был в плену своих навязчивых болезненных фантазий, которые отравили мне настроение и вызвали к тебе недоверие.
