Читать онлайн Алдвин Мортенсон - Свирепый вильдграф. Мир Tornscape

Рукопись «Свирепый вильдграф» составлена Алдвином Мортенсоном Альтендантским. Данное произведение было создано благодаря кропотливым трудам и исследованиям моего коллеги Бориса Сапожникова, которому я выражаю свою благодарность

Громада Великого леса всегда привлекала авантюристов всех мастей, а всё потому, что самые удачливые могли получить дворянство и земельный надел, благодаря лишь сметливому уму и крепким рукам. По указу ещё прадеда нынешнего короля, Леорика Мудрого, всякий, кто сумеет взять и удержать в течение трёх лет землю на границе Ангельна, имеет право на получение титула вильдграфа, а вместе с ним и на всю ту землю, которую контролирует. При условии, конечно, что станет платить налоги в королевскую казну. Налоги, правда, небольшие, а за них свежеиспечённый аристократ получал право на членство в одной из Гильдий, причём далеко не рядовым аколитом, но главное – он получал защиту короны. Он имел право звать на помощь не только соседей, таких же вильдграфов, но и королевскую армию, а это уже совсем другое дело.

При нынешнем короле Генрихе титул вильдграфа стали выдавать сразу после того, как претендент подавал прошение в Совет Лордов. Он ничего не значил без земель, а потому относились к таким аристократам с презрением. Слишком многие из них покидали Ангельн, чтобы никогда уже не вернуться на родину. Возведённые ими форты поглощала безжалостная громада Великого леса, бороться с которой, как многим казалось, было просто бесполезно. Но всегда находились новые смельчаки и авантюристы, готовые ради титула и почти независимого земельного надела рисковать жизнью – причём не только своей, но и тех, кто шёл за ними.

Этот рассказ об ещё одном безрассудном дворянине, третьем сыне не самого богатого барона, вовсю торговавшего своим голосом в Совете Лордов. Ему ничего не досталось бы от отцовского наследства, и он с юных лет отправился служить, торгуя собственным мечом, как более осторожный родитель его торговал своим голосом. За пять лет он успел сколотить неплохой отряд верных одному лишь ему людей, готовых идти за ним хоть прямо в Преисподню. Он заработал себе имя, ныне почти забытое, однако прежде оно гремело по всему пограничью, где он сражался с безумными кастильцами в непрекращающейся малой войне. Отличившись не только лихостью, но и жестокостью к врагам и строгостью к собственным людям, он получил прозвище Свирепый капитан. Когда же подал прошение в Совет Лордов о титуле и оно было почти сразу удовлетворено, прозвище это быстро сменилось на Свирепый вильдграф. О нём и будет наш рассказ.

Один из первых законов Ангельна, принятый ещё при Аркторе и закреплённом в Саге, гласит: всякий человек рождается и умирает свободным. Нельзя обратить подданного ангельнской короны в невольника. И тем не менее они в Ангельне были. Кто-то продавал себя за долги лендлорду, монастырю или гильдии, но лишь на определённый срок, и отдавая долг вновь становился свободен, если не умирал прежде. Кому-то могли предложить неволю вместе смертной казни, и многие соглашались, потому что жизнь есть жизнь, даже с ярмом на шее. Однако и среди дворян были свои невольники – министериалы, самые бедные среди рыцарей. Не имея собственного земельного надела, они вынуждены служить разным господам, когда боевыми слугами, сопровождающими лорда в сражении и идущими на битву вместо него, когда присматривая за деревнями или мостами, а иногда и городскими кварталами. Министериалов могли запросто продать вместе с деревней или земельным наделом, на котором он обитал, могли согнать оттуда в любой момент, потому что ничто кроме коня и оружия, положенного рыцарю Ангельна,министериалу не принадлежало.

Юный рыцарь Найджел, ещё не успевший заработать себе прозвища, был именно министериалом. Отец его долго и успешно содержал мост неподалёку от богатого города Коедвира. Собственно, бургграфу Коедвира отец Найджела, прозванный за нелюдимость Мостовым троллем, и служил всю жизнь. Однако принять у отца наследство Найджел не успел, бургграф проиграл тяжбу, длившуюся несколько десятков лет, и мост отошёл его давнему сопернику, местному лендлорду. Тот терпеть чужого министериала на своём мосту не стал, и поспешил сбагрить ненужного рыцаря.

Как раз в это время через земли лендлорда проходил большой и сильный отряд свежеиспечённого вильдграфа, желавшего оттяпать себе кусок Великого леса. Вот к нему-то и отправил Найджела новый хозяин.

Лендлорд не был совсем дурным человеком, просто на столь ценный мост, за который он боролся так долго, у него уже был готов свой человек. Оставлять у себя Найджела прежний хозяин не стал, решив, что тот отойдёт к сопернику вместе с мостом, а у нового не было доверия к тому, чей отец служил бургграфу верой и правдой всю жизнь. Когда в замок лендлорда пожаловал Свирепый вильдграф вместе со своей сворой офицеров, которых он упорно именовал штабом, хотя они куда больше напоминали разбойничью шайку, лендлорд принял их в большом зале, пригласив семью и многих рыцарей. Среди них, конечно же, был и Найджел.

Юноша не ожидал ничего хорошего от этой встречи. Покинув дом у моста, он вынужден был поселиться в нижнем замке лендлорда.Найджел обитал там как приживала, не имея своего угла, и, конечно, не заслужил любви у тех, кому приходилось тесниться, чтобы поместился и он.Найджел часто ночевал на конюшне или с псарями, с которым успел хоть немного сойтись. Грубоватые шутки ухаживающих за злобными боевыми собаками псарей не задевали его, а когда парочка из них попытались проверить Найджела на прочность, то быстро убедились, что не на того напали. Они подкараулили его поздно вечером и попытались требовать денег, угрожая шипастыми дубинками – неизменным оружием псарей. Вот только Найджел лишь сложил руки на груди и ждал. Псари вынуждены были или кинуться в драку или отступить, поджав хвосты, и они выбрали драку. Зря. Справиться с рыцарем, которого суровый отец тренировал с пятилетнего возраста, паре крепких и даже умелых псарей, оказалось не под силу. Он легко вырвал у первого дубинку и исколотил их обоих до полусмерти за пяток ударов сердца. Мог бы и вовсе убить – был в своём праве, однако пожалел и тем заработал репутацию не только опасного, но и милосердного человека.

Когда к Найджелу заявился один из одетых в ливрею личных слуг лендлорда, юноша понял, что сегодня его жизнь изменится навсегда. В лучшую или худшую сторону, он не знал, однако от жизни уже не ждал ничего хорошего. Слуга был одет куда богаче него – даже лучшее платье Найджела выглядело чуть приличнее лохмотьев.

– Наш лорд, – с привычным высокомерием личного слуги выдал посланник, – в своей неизмеримой милости дарует тебе платье с собственного плеча. Отправляйся к портным, чтобы они подогнали его по фигуре. А после немедля – в большой зал. Наш лорд будет давать там пир по случаю важного гостя.

За то время, что Найджел провёл в замке лендлорда он успел неплохо тут освоиться. Все ангельнские замки похожи друг на друга. Обнесённый высокой стеной двор, где располагались основные службы, и массив центральной крепости, давно уже переросший понятие донжона1, став настоящим замком в замке. Именно туда, в крыло для приближённых слуг, к которым относились портные, а их в услужении у лендлорда было трое, не считая подмастерий, и направился Найджел.

Портные не питали к нему ни тёплых, ни каких-либо других чувств. Им просто не доводилось встречаться с юношей прежде. Они работали быстро и с равнодушным профессионализмом. Платье, подобранное для Найджела, оказалось старомодным, явно из тех времён, когда раздобревший в талии лендлорд ещё был достаточно строен и покорял столичных дам на турнирах не только умением обращаться с копьём. Он и сейчас был по-мужски красив, однако годы брали своё.

Много времени на подгонку платья по фигуре у портных не ушло, и вскоре Найджел направился в большой зал донжона, где, наверное, уже всё было готово к встрече гостей. Так оно и оказалось.

Лендлорд был сторонником традиций и организовал настоящий пир, прямо как в Саге. Выставленные здоровенной литерой Т столы, где на узкой перекладине находились места самого хозяина замка, его супруги и старшего сына, а также, конечно же, гостей. Остальные рассаживались по длинной ножке литеры в зависимости от важности конкретного человека. Найджел не надеялся на хорошее место за столом, однако к его удивлению, его усадили за два места от наследника лендлорда. Тот недолюбливал Найджела, потому что в первое время юноши вместе тренировались обращению с мечом и копьём. Вот только Найджел, воспитанный суровым отцом, мостовым рыцарем-министериалом, легко превзошёл старшего хозяйского сына во всём. Найджела отпустили куда подальше, а юный наследник продолжил упорные тренировки, мечтая когда-нибудь поколотить «наглого министериалишку». Теперь ему это вряд ли удастся. Отчего-то Найджел был почти уверен – сегодня его последний день в замке лендлорда.

Так оно и оказалось.

Гости замка появились, когда почти все расселись за длинной перекладиной литеры стола. Их было всего пятеро и представляли они собой более чем пёструю компанию. Возглавлял её Свирепый вильдграф собственной персоной. Он оказался высок ростом, недурён собой, к тому же одевался по последней моде на зависть лендлорду и его семье. Приталенный вамс2 с подватованными плечами, узкие штаны-шоссы и остроносые туфли, мода на которые пришла из Кастилии. Пускай там и правили еретики, демонопоклонники, однако заимствовать кое-что из их одежды это никому не мешало. На голове они носил едва прикрывающую вихры шапочку с фазаньими перьями – головной убор довольно легкомысленный, однако никто за столом не мог бы сказать, что он Вильдграфу не идёт. Рядом с ним шагал самый странный клирик какого Найджелу приходилось видеть. Он сильно уступал в росте и самому Вильдграфу и остальным спутникам, однако шириной плеч никто бы с ним потягаться не смог. Он носил светское платье, но поверх небрежно набросил плащ с львиным ликом, капюшон которого лежал у него на плечах, открывая всем почти лысую голову и изрытое множеством боевых шрамов лицо. Сразу видно было, что этот клирик прошёл куда больше сражений, чем остальные наёмники, сопровождающие Вильдграфа. Картину портил только не раз сломанный, но очень уж опухший явно от пьянства мясистый нос. Оставшиеся трое смотрелись самыми настоящими наёмниками, которые принарядились лишь по случаю. Их вамсы не отличались элегантностью, как у Вильдграфа, больше походя на пошитую из дорогих тканей и укреплённую кожей поддоспешную защиту. Вместо остроносых туфель своего предводителя все трое носили крепкие кавалерийские сапоги.

– А кого вы ожидали увидеть? – ошарашил всех вопросом сразу после вежливого поклона, которой отвесил хозяину замка, Вильдграф. – Солдат в стали и варёной коже, не иначе? Но мы не банальные наёмники, милорд. Не так ли, парни?

Троица, больше всего напоминавшая именно банальных наёмников в варёной коже, прогудела нечто невразумительное. Как будто Вильдграфу ответил рой басовитых, но не агрессивных шмелей. Клирик лишь согласно кивнул, изображая смирение, что у него вышло не слишком хорошо.

– Кто я таков вы уже знаете, поэтому позвольте мне представить своих офицеров, – снова раскланялся Вильдграф. – Первый, конечно же, фра Мауро, наш самый незаменимый брат. Его руки одинаково хорошо умеют лечить и калечить, как, впрочем, и у большинства членов его ордена.