А ведь существовали ещё и Сашка с фирмачом, что упорно искал Сакральный дар. Целый хоровод лиц вокруг одного Алексея. Каждый говорил что-то, спрашивал и требовал внимания. И ни минуты спокойно обдумать происходящее. Точно из волшебной шкатулки незнакомцы появлялись перед молодым историком.
Казимир внял молчаливой и яростной мольбе кота. Каждый пошёл своей дорогой. Распрощавшись с необычным горожанином, Борисыч некоторое время шёл молча. Заговорил он только ступив в полутень подъезда трёхэтажки, измазанной жёлтой краской.
– На второй, – Борисыч мотнул головой в сторону лестницы.
Квартира бывшего милиционера поразила Алексея аскетичной простотой. Одиночка Борисыч и не пытался обустроить быт, создать хотя бы видимость уюта. Повесив куртку на единственный крючок в прихожей, он сразу же направился в кухню, загремел чайником, чертыхнулся в ответ на свирепое фырканье в кране.
– Каждый день у них… Просрали всё, – бубнил хозяин дома.
Алексей тихонько пробрался бочком, устроился на табурете возле окна. Чувствовал он себя странно, будто смотрел долгий и бессвязный сон.
Что он делает в доме совершенно чужого человека? О чём им говорить?
Озноб прошёл по телу, заставив вцепиться в плечи, стиснуть зубы, с шумом втягивая воздух.
– Продрог? Легко одет, – наливая воду в чайник из пластиковой бутыли, сказал Борисыч. – Осень у нас обманчивая.
Дома он заметно расслабился, лицо разгладилось. Один раз бросил тревожный взгляд в окно, нахмурился, но скоро словно забыл обо всём или наплевал на сотни раз пережёванные мысли.
– Может выпить тебе надо, но звиняй, водки не держу.
– И горячий чай сойдёт, – улыбнулся Алексей. – Можно спросить?
– Давай свои вопросы. Вижу, много их у тебя. Да, про загадку не забудь. Записал ведь знаки?
– При мне, – историк похлопал ладонью по карману, где скрывался блокнот.
– Хотя, какая это тайна, – мужчина поставил чашки, тяжело опустился на табурет с другого конца квадратного стола. – На глазах у всех. Каждый школьник в городе знает о надписи. Дверь в начале века по заказу промышленника Смурова ставили. Лично эскизы рисовал, говорят. Увлекался, как тогда говорили, мистицизмом.
– И много в городе Смуровых? – Алексей вспомнил человека с котом.
Усач расхохотался.
– Ты про Казимира? Дядька он Витьке. Одна семейка, будь неладны.
– Не дружите вы с ними, – прищурившись Алексей думал, всё перебирал в памяти, о чём же хотел выспросить бывшего мента. – Что за семейный клад Витька ищет? Сакральный дар?
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
