Свобода строгого режима. Записки адвоката - страница 8

– Может, передумаешь? – он скинул скорость.

– Уже передумал. Ты-то что причитаешь? Домой к жене не по кайфу? И вдвоем всяко веселее возвращаться. И в центр меня добросишь…

Она не опоздала. Приехала раньше. Пятачок перед рестораном был забит машинами. Место для подобной встречи было выбрано крайне неудачно. Хотя я и осознавал, что грамотную наружку обнаружить дилетанту практически невозможно, все же досадовал на себя за глупую непредусмотрительность. Я стоял в пяти метрах от знакомых габаритов, не решаясь подойти. Если они пробили близкий круг, то она железно под «колпаком», а значит, от тюрьмы меня отделяет несколько шагов. А если нет? Если обложили только моих родителей, а ее не просчитали, или не успели просчитать. «Не успели», – это звучало более убедительно. Просчитать – просчитают, достаточно поднять распечатки смс, где мы словно перед алтарем, и станет ясно, по какой орбите я кручусь. Ведь по любому пробили! Да и возвращаться плохая примета. Зря! Всё зря! Я резко подошел к машине. Зачем-то огляделся по сторонам, исподтишка, воровато, как будто плохо репетировал дурацкую роль. Взялся за ручку правой двери. Кровью резануло виски, пальцы налились свинцом до онемения. Захотелось перекреститься, так искренне и истово, что явно ощутил треск во лбу от мысленного троеперстия. Дернул ручку, затвор замка эхом пронзил нервы. Затылок съежился от предвкушения окрика или удара. Оглянуться бы, но не смог от бессилия и бессмыслия. Быстро распахнул дверь, словно уверовав, что за ней спасение.

– Привет, – выдавил с наигранным спокойствием. – Поехали куда-нибудь.

– Куда? – как ни в чем не бывало, брякнула Наташа, облагородив лицо обидчивой улыбкой.

– Все равно, главное – поехали. Туда, где никого нет, – мозжечок включился хронометром, отщелкивая секунды к спасению.

Она включила поворотник и выскочила на дорогу. Я обернулся. Явных преследователей не оказалась, а на задней полочке лежала коробка с «Чивасом».

– Откуда флакон?

– Папа забыл, – бросила девушка, всматриваясь в зеркало.

– Очень вовремя.

– Поехали ко мне.

Я не возражал. Теперь это было не важно. Я открыл эту дверь, и от меня уже ничего не зависело.

Через четверть часа, обшарив фарами утрамбованный машинами двор на улице Дмитрия Ульянова, Наташа втиснулась в свежепокинутую кем-то дырку. На полуспущенных я вылез из машины. Двор вдохновлял безлюдной тишиной. Подошли к подъезду.

– Квартира на тебя записана? – не запамятовал я уточнить.

– На брата. Я у родителей на Сивцеве прописана, – усмехнулась Наташа, приложив к домофону «таблетку».

Мы поднялись на одиннадцатый этаж. Невзрачная дерматиновая дверь открывала узкий коридор, кучно заставленный коробками и упаковками еще не собранной мебели.

– Кухню на следующей неделе придут устанавливать, – словно оправдываясь за постремонтный беспорядок, пояснила Наташа, и, махнув на огромный кроватный каркас, прислоненный к стене, добавила. – А матрас в пятницу подвезут.

– Диванчик-то есть какой-нибудь?

– Конечно, в гостиной! Если сможешь туда пробраться.

– Хоть есть на чем заночевать.

– Ты ночевать собрался? – Наташа усмехнулась. – Не получится. Я родителям обещала к часу домой приехать.

– Придется ночевать в одиночестве, – задумчиво констатировал я.

– Всё так плохо?

– Очень нехорошо, – я подхватил соскользнувшее с ее плеч пальто.

Прошел в спальню, где посередине стояло несколько стульев и стиральная машина. Порывшись по коробкам, Наташа нашла парочку новеньких вискарных стаканов и блюдце под виноград.