Вот теперь она точно выпала в осадок. Однако долго впадать в прострацию ей не дали. Чайник вскипел. Глеб выложил из холодильника масло, сливовый джем, сыр. Даша стала намазывать бутерброды, потом спохватилась:
- А тебе мазать?
- Мазать, - ответил и усмехнулся.
Потом сел рядом, уткнувшись носом в скрещенные ладони. Молчал несколько секунд, глядя, как она управляется, потом сказал:
- А ты умеешь выжидать.
Стрельнула в него глазками, протягивая бутерброд. Мужчина продолжил:
- Что при твоем природном любопытстве и непосредственности даже странно.
Она пожала плечами улыбаясь:
- Уж какая есть.
- Хорошо, давай знакомиться.
Даша отложила нож, вытерла руки салфеткой и вопросительно уставилась на него. Мужчина, чуть склонив голову, представился:
- Адуховский Глеб Витальевич, - потом помедлил и добавил, - в прошлом вооруженные силы, ныне писатель. И прочая, и прочая, и прочая.
- Очень приятно, Малинина Дарья Сергеевна, - приняла важную позу и добавила, - истфак.
Мужчина улыбнулся, скрестив руки на груди. Потом спросил:
- Даша, где твои родители?
О, как все серьезно.
- Их сейчас нет в городе. Они у брата в Питере. Вернутся к началу сентября.
- Понятно, - кивнул Глеб. - И поэтому ты одна в этой глуши.
- Ну... да.
- Что ж, будем считать, что у нас две недели каникул, - пробормотал он, проведя рукой по волосам, и встал.
Как-то настрой на завтрак смазался, но есть хотелось. Даша взяла бутерброд, куснула его и проговорила:
- Давно хочу спросить, почему Марта никогда не лает?
Глеб повернулся к ней, странно улыбнулся.
- Лает. Но только в исключительных случаях.
- А, понятно, дрессировка.
- Воспитание, - парировал мужчина.
- Кто тебе звонил?
Он на мгновение изменился в лице, потом непроницаемая маска скрыла эмоции.
- Зачем это тебе?
- Простое любопытство, - равнодушно пожала плечами Даша.
На самом деле, именно то, что он собирался скрыть от нее, кто звонил утром, и отчего он вернулся сам не свой, и было самым интересным.
- Не имеет значения. Это не повторится, - сухо ответил Глеб и, сев рядом, принялся за завтрак.
Какое-то время ели молча. Даша вяло жевала и думала, что пора бы и честь знать. Домой пора, значится. А то в гостях хорошо, но честной девушке негоже злоупотреблять радушием хозяина. Впрочем, задумчивого Глеба сию минуту трудно было назвать радушным хозяином.
Чай был допит, чашки вымыты. Она сказала:
- Спасибо большое, Глеб. Я пойду домой.
Глеб встал, подошел вплотную, снял с ее головы полотенце, коснулся рукой волос поправляя. И вызвал при этом неконтролируемую волну томления. Даша начала задыхаться, ругая себя последними словами за несдержанность. А он смотрел ей в глаза, потом сказал:
- Ты еще не поняла?
- Ч-что?
- Теперь ты моя.
- Как это?
- Я отпускал тебя вчера. Ты сама сделала свой выбор.
К такому Даша оказалась не готова. Как-то быстро все набирало обороты.
- Я не думала что...
- Что это серьезно? Даша, - строго проговорил он. - Я не мальчик. И если говорю, что отныне несу за тебя ответственность, значит, так оно и есть.
Даше показалось, что ей выговорили как ребенку. Почему-то стало стыдно.
- Извини, - пролепетала она.
- Извинения приняты.
И почему он все время как-то умудряется доказывать свое превосходство?! Заставляет ее почувствовать себя беспомощной и зависимой. Но защищенной.
Однако некая мысль не давала ей покоя.
- А в каком качестве ты будешь нести за меня ответственность?
Он прищурился, вглядываясь в ее лицо:
