Чалмерс закинул ногу на ногу и поправил тугой воротник рубашки.
– Ничего, Эйткен. Скоро грядут перемены… Есть сведения, пока даже вам не могу сказать…, но скоро все может измениться!
Эйткен весь подался вперед, глаза его заблестели. В голосе появилась хрипотца.
– Но когда это произойдет, это поможет нашему городу?
– Очень надеюсь, что да…
Чалмерс вновь задымил.
– Вы слышали, какие слухи идут из-за Серповидного моря?
Эйткен сделал загадочное лицо.
– Будто в оазисах уже собралась миллионная армия! Куда она пойдет?! На западе только безводная пустыня на пару месяцев пешего пути… Только на Восток! Если шейхи задумали воевать с Империей, Золотой Город на их пути!
– Не переживайте так, господин Эйткен.
Вокруг Чалмерса образовалось облако из дыма.
– Очень влиятельные люди говорят, что эта армия собирается как раз идти к пустыне! Только зачем, нам еще неизвестно. Может, маневры устраивают? Им там, видно, скучно!
– Давайте вернемся к нашей основной теме разговора. Если этот юноша согласится, вы подготовили ему в Империи почву для работы?
– Все готово, готово, господин Чалмерс. Я уже приготовил все нужные документы. Жить он будет у очень надежного человека. Мелкий лавочник, но я ему так хорошо плачу, что он уже купил двухэтажный особняк в центре Золотого Города, и это – за четыре то года! Обустроил все так, чтобы не привлекать к этому Роману особого внимания. Он будет второстепенным актером в театре. И ни слова про шпионаж, а еще лучше, чтобы этот мальчишка пока не знал истинную цель своей поездки.
– Что ж, пусть будет так! Обстряпаем это дельце! Я полагал, он сегодня должен быть у вас?
– Мои люди сообщили, что утром он выехал из дома.
Эйткен изобразил вымученную улыбку.
– Поэтому он уже должен был приехать, но вы же понимаете, эта молодежь… может, разговорился с какой-нибудь девчонкой или, раззявив рот, смотрит уличное представление.
– Да! Нужно устроить все так, чтобы мальчишка пока ничего не знал. В Империи сейчас за одно слово «восстание» можно угодить надолго в тюрьму.
Оба замолчали, и каждый в эти минуты думал о своем.
***
Роман уже выезжал за ворота, когда на пути его Белобровика встала старуха.
– Вам послание, господин! – она протянула клочок бумаги.
Роман взял бумагу, развернул и прочел: «Милый, мы с бабушкой срочно уехали в столицу Империи. До скорой встречи. Зея».
Когда Роман хотел узнать, кто и когда дал старухе эту записку, на дороге уже никого не было.
Старая ведьма уже двое суток, не смыкая глаз, варила свое колдовское зелье. В котле кипела и булькала темно-зеленая вязкая жидкость, в которой нет-нет, да и вспыхивали яркие огоньки. По дому плавали запахи трав, жженых волос и чего-то мясного. Ведьма взяла со стола большой ковш и наполнила им кувшин. «Ну, теперь последний штрих… – шептала себе под нос старуха, – слеза умирающего дракона! Это придаст ему силу и стойкость. Главное, чтобы сам не был растяпой».
Ведьму звали Майра. Она была очень старой, и пора бы ей уже было перейти в мир иной, но она не могла покинуть этот мир, не выполнив то, что ей предназначалось. Ровно 25 лет назад, когда все ведьмы собирались на очередной шабаш, Одера – самая могущественная ведьма из их числа, отозвала ее в сторону: «Тебе, Майра, выпала честь остаться после нас! Ты не будешь сегодня участвовать в шабаше. Возьми.
Одера протянула Майре засохший черенок «Черного дерева Судьбы».
