Но он же предложил революционную программу. Рано или поздно, и скорее рано, чем поздно, несоответствие между его грязным богатством, всей позолоты, кушеток и гнутых ножек мебели, с одной стороны, и революционной программы – с другой, станет раздражать американских rednecks, этих американских санкюлотов, этого плебса. Им станет мало Трампа. Они захотят президента-аскета. Точно захотят. И придется ему убираться с его Меланьей и мальчиком.
Или вот интересно его упорное нежелание обнародовать свою налоговую декларацию. Либо у него слишком много денег, либо он потерял много денег и теперь живет в долг. И потому он боится по одной из этих причин сделать свою налоговую декларацию публичной. Если не боится, чего так упрямо не раскрывает? По американским законам он может не раскрывать. Но он же взялся угождать народу. Так угождай: покажи, что у тебя за душой?!
Короче, вопрос вот какой, вот какая мысль: надолго ли хватит грязно богатого Трампа выполнять предвыборные обещания, данные американским санкюлотам, они же «ватники», они же плебс, они же rednecks?
25 января 2017 г.
Сутяжник Навальный нарывается
Там полно косогоров, помню, в городе Кирове. Храмы там белые с бледно-зеленым, какое-то старое машиностроение и великолепные хвойные леса вокруг, войдешь под сень и покрываешься шевелящимся слоем гнуса-мошкары. А внизу во мхах – русские алые ягоды.
Чего не переименуют в старинную Вятку, черт его знает. Тем более что уже и бывший губернатор Белых Киров замарал, и вот Навальный старается. Зачем городу эти комья грязи? А Вятка было бы красиво.
Серьезный судья Алексей Тюрин вчера взял и вменил господам Навальному и Офицерову по подписке о невыезде каждому. На брата. СМИ утверждают, что неожиданно, а вообще-то понятно. Они его достали. Не явились внаглую на два заседания в январе.
Судья, видимо, от такой наглости («Им что, особо? Что, закон не писан?») оторопел и воспользовался своим правом.
Напустил на них приставов, и те честно исполнили свою работу, привезли их в Киров, что называется, с сопровождением.
Закон вытащил похожего на американца дородного Алексея Навального из его офиса, а Офицерова, который выглядит как новый русский времен 90-х годов, привезли из больнички, где тот намеревался, я предполагаю, скрыться на время под сенью больничных стен и авторитета врачей.
Судья Алексей Тюрин провел почти все заседание вчера в регулярном процессуальном тоне, продолжали давать показания свидетели обвинения, и виду не подавал. А к самому концу заседания вдруг предложил ввиду совершенно неприличного отношения к процессу и к председательствующему судье Тюрину подвергнуть Навального и Офицерова подписке о невыезде.
Все очень заволновались.
Не знаю, сколько там было журналистов и были ли среди них иностранные, но закричали, заохали, схватились за головы в прямом и переносном смысле во всем цивилизованном мире. А может, не во всем и я преувеличиваю? Может быть, но что поднялся вой – это факт.
Даже местная прокуратура оказалась не готова и попросила 15 минут на размышление.
Было такое, в советское время еще, словечко, доставшееся советскому времени от дореволюционного времени, – «сутяга». Сутяга – это человек, обыкновенно адвокат либо сам бывший судейский, разбитной, нахальный, знающий законы и имеющиеся в законах немногие дыры. И умеющий пользоваться этими дырами.
Производный от существительного «сутяга» глагол «сутяжничать» в полной мере характеризует сегодня деятельность господина Навального.
