— А дальше появляешься ты, — вступает в разговор Димон, отлипая от подоконника, — и наша королева тает и выдает такое, что вся школа дыхание затаивает и ставки делает, кто кого.
— Какие ставки?
Димон машет рукой.
— Да это так, для красного словца. Просто между собой обсуждают, одолеет ли тебя Ника. Ну это, конечно, битва века, ребята. Давно тут такого веселья не было.
— Нашли клоунов, — бурчу под нос.
— Да не, мужик, — меня хлопают по плечу, — я в хорошем смысле же. Ника сейчас прям огонь-девчонка, — ощущение, что все вокруг спалит. Так что можешь гордиться собой, тебе удалось практически невозможное — растопить Снежную королеву школы.
— Мне уже заказывать корону? — фыркаю в ответ.
— Я б на твоем месте уже заказывал, да, — хмыкает Оскар.
7. Глава 7
Ника
Захожу в столовую, чтобы попробовать затолкать в себя из еду. В последние дни практически силой пихаю в себя хотя бы что-то съедобное и сама уже жду, когда наступит суббота, чтобы врачи начали разбираться с моим здоровьем.
Маме плевать, поэтому никто, кроме меня, обо мне не позаботится.
Слышу, как меня кто-то окликает за спиной, и оборачиваюсь.
Над ухом раздается шипение, и в грудь врезается как минимум бронепоезд. Ребра соприкасаются с чем-то липким и мокрым.
— Упс, — по моей рубашке ползет мокрое пятно желтого цвета.
Стискиваю зубы и поднимаю глаза, напарываясь на холодный голубой взгляд. Антоша.
Кривлю губы.
— Капец. Увалень! — шиплю, оттягивая влажную ткань, неприятно липнущую к коже.
Прекрасно! На мне не только его сок, но и какой-то салат.
— Извини, — изгибает губы, но вот вообще не жалеет, — так неловко вышло. Хочешь, одолжу тебе свою рубашку? А то замерзнешь, простудишься, а я виноват буду.
И тон такой, коварненький. Аж по спине холодок пробегает.
Пытаюсь сообразить, в чем подвох, потому что ну совсем не похоже на него, чтобы он бросался на выручку после того, что мы друг другу понаделали с момента его прихода.
Хочу послать его в далекое пешее, но в последний момент меняю планы.
Поднимаюсь на носочки, потому что Антон — долбаный баскетболист высотой с пожарную каланчу. И я дышу ему в грудь. А сейчас я хочу видеть его глаза, чтобы понимать его эмоции.
Приближаюсь к его лицу.
— А давай, — как можно тише произношу, наблюдая, как у него расширяются зрачки.
Голубые глаза вспыхивают ледяным пламенем. Антон передает поднос удивленному Оскару и расстегивает пуговицы, не сводя с меня взгляда.
Нервно хлопаю глазами, не веря в то, что он сейчас при всех снимет рубашку. Да и вокруг нас такая тишина, которая пугает до дрожи в ногах. Но я не рискую отвести взгляд от противника.
Выдыхаю, замечая футболку, но тут же напрягаюсь как струна при виде оскала новенького.
Мне протягивают белоснежную рубашку. Принимаю её с милой улыбочкой. Ну, мне хочется верить, что она вышла у меня именно такой.
— Спасибо, ты такой милый, — добавляю в голос мягкие нотки, чтобы притупить бдительность Антона.
Жду, пока Антоша возьмет свой обед, точнее, то, что от него осталось после нашего столкновения.
Комкаю рубашку, наблюдая, как темные брови сходятся на переносице, и запихиваю его рубашку в ярко-алый борщ.
— Приятного аппетита, увалень, — шиплю и разворачиваюсь на пятках.
А у самой внутри ходуном все. Никогда я не позволяла себе такого поведения. До того момента, пока не появился Рязнов и не перевернул все в моей жизни с ног на голову со своей наглостью и заносчивостью.
