- Действительно, неслыханная дерзость! – не удержалась и съязвила я, распахнув веер и открыв шторку кареты.
- Не открывайте шторку, это опасно. Я поставила на карете огненный щит, но стрелы, к примеру, сильных магов дома воды могут сразить даже сквозь него.
Перевела встревоженный взгляд на девушку и тут же закрыла шторку.
- Луиза, вы умная девушка. Неужели вас действительно занимают подобные вещи?
- Хотите начистоту? Чем, по-вашему, я должна заниматься в четырех стенах?
- Самообразованием?
Губы девушки дернулись в нервной улыбке. Она откинулась на спинку сиденья и огорошила меня:
- Я владею пятью языками, в совершенстве знаю магию огня, даже сложнейшие заклинания первой ступени, мне подвластная огненная стихия больше, чем магистрам из диссертационного совета, ботаника, физика, химия, астрономия, живопись… Я освоила игру на шести инструментах, рапиру, езду без седла…
- Ого!
- И для чего? Чтобы со всеми этими знаниями на стены смотреть? Стены, которые я даже не могу обставить по своему вкусу, потому что интерьер так нравился… - она осеклась и сменила тему. – В общем, вы поняли, почему стали для меня глотком свежего воздуха?
В этот момент стало так жаль Луизу, что захотелось ее обнять. Знала ли она материнскую ласку? Выросшая среди сестер и любвеобильных братьев, я никогда не испытывала недостатка в любви, но Луизе, похоже, этого весьма не хватало. Лорд заботится как знает и как умеет. По-мужски. В мужском понимании любовь выражается в защите. Но как сложно молодой девушке понять и принять это. Порой за родительским «нет» кроется бесконечный страх за ребенка, о чем я и сообщила собеседнице.
- У твоего отца опасная работа. Он делает все, чтобы тебя защитить.
- А толку-то мне от его защиты? Я жить хочу. Сейчас! Моя жизнь проходит. Скоро мое совершеннолетие и что вы думаете, даст он мне станцевать яблоньку на балу? Да он, если увидит меня рядом с парнем, наверняка с того кожу живьем спустит!
Не удержалась и рассмеялась. Луиза так мило выглядела в своем гневе, что улыбка расцвела сама собой. Понимаю, ей юношеские волнения казались такими настоящими, такими важными и реальными, что не было сил и возможности осознать, как все они тщетны на самом деле. Я ничуть не сомневалась, что все у девушки будет. И любовь, и брак. Вот только когда – другой вопрос. Впрочем, это не мое дело. Лорд и мать Луизы должны решать такие вопросы, а не я. У меня права на это нет.
Не заметила, как после разговора по душам прониклась к Луизе с ее немного эгоистичным характером, за которым, на самом деле, спрятана ранимая душа маленького ребенка, симпатией. Мы разговаривали о языках, путешествиях, звездах и за разговорами не заметили, как оказались возле крыльца моего офиса. Лакеи помогли выбраться из повозки. С любопытством наблюдала за реакцией девушки, которая, придерживая шляпку, смотрела на яркую деревянную вывеску «Сводницы».
Толкнула двухстворчатую деревянную дверь и, оказавшись в ставшей уже родной приемной, улыбнулась:
- Ну, проходи, Луиза, осваивайся.
- Ничего себе! – глаза девушки светились золотом.
Развязывая ленты шляпки, она жадно глядела по сторонам. На стенах приемной висели картинки с наших лучших свадеб, пожелания клиентов в рамочках, разнообразные подарки от них же. На журнальном столике перед козеткой стопкой лежали проспекты с цветными картинками. Девушка сразу же направилась туда.
