«Шипин, соберись!» — делаю себе внушение и на ватных ногах подхожу к сестре.
— Лия?! — в голосе сквозит недоумение, едва справляюсь с собой и отхожу от шока.
— Герман! — Девушка отпускает ручку чемодана и буквально виснет у меня на шее.
Ноздрями втягиваю крышесносный аромат женских духов: ненавязчивый, терпкий и сочный, нежный и фруктовый. От нее веет сандалом и розой, малиной и персиком. Удавиться можно, как вкусно пахнет! Сам не замечаю, как обхватываю хрупкую фигурку двумя руками. Я чувствую тепло ее тела, пальцами путаюсь в крупных длинных локонах. Когда ее волосы успели так отрасти? В этот самый момент упускаю главное: Лия не называет меня как раньше — Шип.
3. Глава 2
Когда ты уверена, что заковала свои чувства в кандалы, стоит только вновь увидеть того, кто был небезразличен всегда, кровь превращается в лаву, сердце — в проснувшийся вулкан.
— Герман! — Фальшивая улыбка на лице скрывает мои истинные чувства.
И хотя желание его придушить никуда не испарилось, я отмечаю про себя, что все перемены спустя годы очень ему идут.
Шип стал невероятным и притягательным: шире в плечах, с модной прической – тугой хвост, стянутый на затылке. Его лицо покрывает не просто щетина, у моего братца голливудская форма бороды – бретта.
Английская подружка-барбер любит делиться курьезами и обычной рутиной в своей профессии. Наше с ней общение в социальных сетях переросло не просто в знакомство, а в дружбу. Поэтому мне хватает одного взгляда на знакомые мужские черты лица, чтоб уловить и принять все перемены в его внешности за эти три года.
Сегодня его тело облегает кремовое поло и синие джинсы, на руке дорогие часы на плотном ремешке от Брайтлинга, на ногах модные белоснежные брендовые кроссовки.
Со стороны мы смотримся парочкой.
Особенно когда я вот так обхватываю его крепкую и мощную шею руками, а он как будто цепями обвивает мою талию. Я смотрю на него прямым взглядом и считываю заинтересованность в его глазах. В них нет снисходительности или жалости, как в тот день, а только чистое неприкрытое мужское желание. Больше никаких прозвищ из детства вслух, все по-взрослому. Моя стратегия заключается в том, чтобы как можно ближе подпустить к себе Германа. Усыпить бдительность. Это хорошая возможность узнать все о его жизни: с кем делит постель, кто его деловые партнеры и друзья. А дальше братца ждет неприятный сюрприз.
— Прими мои соболезнования. — Опускаю взгляд и ловлю легкий бег его кадыка вверх-вниз.
Горюю ли я о безвременной кончине отчима? Нет! Это обстоятельство спутало немного мои планы, но не настолько, чтобы мне стоило о чем-то беспокоиться.
— Спасибо, — он сдержанно отвечает. — Это все твои вещи?
— Пансионат не предполагает большого гардероба. — Делаю скорбное выражение лица и специально давлю на жалость.
Герман вновь сглатывает, и его явно коробит мое упоминание о школе. Выскальзываю из его объятий и хватаюсь за ручку чемодана.
— Роза, оставь. Не женское это дело, особенно когда рядом мужчина.
Все-таки Роза, не Ли, как в былые времена, когда мы с попкорном падали в мягкие пуфы-груши, смотрели комедии на плазме и смеялись до колик в животе.
Мы выходим из аэропорта рука к руке. Идем на парковку. Герман уверенным шагом направляется к черному, поблескивающему в лучах солнца «Гелику».
— Большие мальчики любят крутые тачки? — Я вопросительно смотрю на братца, перекидываю прядь волос через плечо на спину и провожу рукой по черному металлу машины.
