Я же стояла и пыхтела, пытаясь не разораться, и лишь возникшее в голове наставление от мамы: «Леди не выясняют внутрисемейные отношения при посторонних» – не позволяло мне отправиться и начать качать права.
Вместо этого я пошла на кухню.
Попить и успокоиться.
Налила себе воды, села за стол и начала пить мелкими глотками, концентрируясь лишь на том, что сейчас делаю.
Злость не прошла, хоть я и допила стакан до конца.
И я решила, что надо бы поговорить с Адриансом, чтобы расставить все точки на Ё.
Вышла из кухни и увидела, что мужчина уже направился ко мне. Еще и с очень недовольным взглядом.
Так, понятно, будем ругаться.
Я старалась мысленно себя подбодрить, заодно подавить то самое безумное чувство страха, которое испытывала при приближении Адрианса, но, когда он подошел ко мне вплотную, вообще все мысли растеряла и забыла то, о чем хотела сказать. Меня просто затопило чувством ужаса.
– Я, кажется, просил тебя уйти в мою комнату, – сказал он очень тихо, но так проникновенно, что я всё же не смогла сдержаться и чуть ли не бегом рванулатуда, куда меня отправили.
В коридоре я краем глаза заметила плотника, но, поняв, что сзади идет Адрианс, не стала на него отвлекаться и уже хотела войти в комнату к мужчине, как услышала какие-то странные звуки за спиной.
А затем прозвучал выстрел.
И грохот – прямо рядом со мной.
Медленно обернулась и увидела, что Адрианс лежит у моих ног и ковыряется пальцами в ране на плече, а плотник валяется безвольной куклой у стены. Причем его руки и ноги очень неестественно вывернуты, глаза смотрят куда-то вдаль, и их застилает белесой дымкой.
– Что? – пискнула я, не понимая, что произошло.
– Этот пи**р в тебя стрелял, – зло процедил Адрианс, – пришлось прыгать и ловить твою пулю.
Я заметила, что на его лбу появились капельки пота. Из раны он вытащил пулю и бросил её на пол, а затем начал заваливаться на бок.
– Адрианс? – прошептала я.
– Какая-то… нездоровая… херня, – отрывисто прошептал мужчина. – Так не должно бы…
Последнее слово он не договорил и потерял сознание.
Я какое-то время еще постояла в ступоре, смотря на него, а затем ринулась приводить в чувство.
Адрианс дышал, и пульс у него был. Может, просто сознание от боли потерял?
Крови из раны натекло очень много, и я, взяв пояс своего халата, решила временно наложить что-то типа жгута.
Я, конечно, тот еще медик, но дядя Игорь мне кое-что рассказывал, и хотя бы кровь остановить я могла.
А затем рванула в ванную – искать аптечку.
К счастью, та быстро нашлась в полочке над раковиной.
Вернулась к Адриансу, убрала самопальный жгут, пропитавшийся кровью, вытащила перекись водорода и вылила её прямо на рану. В аптечке оказались иголка с ниткой, и я, хмыкнув и вспомнив, что еще ночью Адрианс шил меня, приступила к шитью. При этом не забыв продезинфицировать нитки, иголку и руки.
Затем приложила к ране побольше стерильных салфеток, туго перебинтовала и еще сверху затянула поясом.
Мужчина в себя так и не приходил.
Что странно.
Я думала, раз он оборотень, то для него эта рана плевая.
Но нет, что-то явно было не так.
Под глазами у Адрианса образовались темные круги, на коже выступила испарина.
Я вернулась в его комнату, взяла одеяло с подушкой и пошла укладывать мужчину поудобнее. Не нравилось мне, что он полуголый на холодном полу лежит, еще и раненый.
Постелила на пол рядом с ним одеяло, кое-как перекатила на него и подушку под голову положила. Опять сбегала в комнату, взяла простыню и, вернувшись, еще и простыней укрыла.
