Чувствую, как моих ягодиц касаются сильные ладони и сжимают, еще крепче вминая в каменный пах, а я обвиваю руками его шею и стону в приоткрытый рот. Перед глазами пелена, я прислушиваюсь к своим ощущениям. Внутреннюю поверхность бедер опаляет жаром, а низ живота прихватывает сладкими спазмами.
Мы целуемся жадно, словно не виделись долгие годы, как истосковавшиеся друг по другу самые близкие люди на земле. Сама не замечаю, как моя шуба летит прочь и я остаюсь в одном платье.
– Чулки? – шепчет Кобзарь, ощупывая мои бедра. – Ты просто полна сюрпризов, сладкая девочка.
– На мне еще и лифчика нет! – жарко отвечаю ему, на мгновение отлипая от горячих губ.
– Господи!
Он целует мою шею, прикусывая ее губами, запуская целую армию мурашек блуждать по моей коже. Воздух застревает где-то в горле, я буквально начинаю задыхаться от возбуждения. Это так интимно, порочно и возбуждающе, что меня простреливает диким желанием. Краешком сознания я понимаю, что это безрассудно, потерять девственность в машине, посреди ночи в лесу, но я не уверена, что у меня еще будет шанс это сделать.
– Я хочу тебя, Софа. Нам нельзя, но я с ума схожу от желания! Пытался переключиться, ничего не получилось. Блядь!
Кобзарь меня хочет? Его слова музыкой звучат в моих ушах. Я столько раз мечтала об этом. Неужели, Дед Мороз существует и до него дошли все мои желания и письма? Я не верю! Но вздувшаяся ширинка, по которой я непроизвольно еложу промежностью, лишь подтверждает мои размышления.
– А парень твой? Сонь?
– Забудь, Слав! Ничего серьезного с ним!
Не встретив сопротивления, он стягивает лиф моего платья и восхищенно присвистывает, глазея на мою грудь.
– Охуеть, Сонечка. Нереально красивые!
Прогибаюсь в пояснице, когда он горячим ртом втягивает в себя мой сосок и начинает посасывать, я ошалело трогаю его волосы и протяжно стону.
– Боже, Слава. Да!
Он ласкает грудь, наминая ладонями мою задницу, распаляя все больше и больше. Прерывается ненадолго снять с себя толстовку вместе с футболкой. В машине тепло, но от дичайшего возбуждения меня немного морозит, и я прижимаюсь к нему всем голой кожей. Его торс горячий и очень твердый, пахнет так, что у меня голова кружится. Я трогаю, трогаю, трогаю, дышу им и не могу надышаться. Хочу его безумно в себя, чтобы он потушил мой пожар, иначе, сгорю дотла.
– Я не могу больше! – шепчу, исступленно целуя куда придется. Лоб, макушка, скулы. – Мне там уже больно, я хочу тебя.
Слава стягивает с меня трусики, я приподнимаюсь, чтобы помочь ему это сделать. Длинные пальцы скользят в мои мокрые складочки, оглаживают их и нащупывает чувствительный бугорок. От острого касания меня буквально подбрасывает в воздух, и я не сдерживаю крика.
– Тише, зайка! – затыкает меня поцелуем Слава. – Горячая какая. Мокрая, охренеть можно.
Наполняет мой рот своим вкусом, доводя касаниями до умопомрачения. Проникает указательным и средним пальцами в горячее лоно и начинает потрахивать, успевая большим оглаживать клитор.
Я скулю от переполняемых ощущений и зажмуриваюсь от удовольствия. Мощный оргазм накрывает с головой, он такой яркий и бурный, что даже не верится. Если я от пальцев с ума схожу, что же будет, когда мы дойдем до главного?
– Пойдем назад, Соф! Там удобнее будет! – дождавшись окончания конвульсий, предлагает парень.
Я снимаю с себя сапоги и переползаю на заднее сиденье. Катечка, прости, пожалуйста. Ваши дети ужасно себя вели в твоей машине!
