— Отстань.
— Да стой, не двигайся, — повышает голос Демьян, — осколок торчит.
— Просто отвали! — взвизгивает Талия и пытается вырвать свою ладонь из рук Демьяна.
Короткая потасовка заканчивается тем, что Морозову удается перехватить и зафиксировать девичье запястье, чтобы осторожно вынуть осколок.
Кровь каплями стекает по нежной коже, а Демьян, не стесняясь, ругается в голос, частично — матом.
— Ну что за человек ты, Кошмар ходячий! — бормочет Морозов и тащит сопротивляющуюся девушку за руку в ванную комнату. — Почему с тобой не бывает просто, а?
Уже там опускает ее пальцы под воду, и пока кровь смывается, достает аптечку.
— Да я в чем виновата? — возмущается девчонка и шипит, когда дезинфицирующий раствор льется на рану. — Твою мать, Морозов! Аккуратнее! Больно же!
Талия возмущается, шипит, пытается выдернуть ладонь из руки Демьяна, но он держит крепко и продолжает обрабатывать порез. Довольно глубокий, на самом деле.
— Потерпи! — рычит парень в ответ и начинает дуть на ранку, как в детстве делала мама.
Кровь останавливается, это радует. Возможно, не придется ехать в больницу, чтобы накладывать швы.
Талия подозрительно затихает. Демьян накладывает стерильную повязку и даже красиво завязывает бантик. И только после смотрит на притихшую девушку.
— Очень больно? — негромко спрашивает Талию.
— Нет.
— Тогда почему рыдаешь? — вздыхает Морозов.
— Шар жалко, — шмыгает носом девчонка, и в этот момент она выглядит настолько трогательной и нежной, что внутри у Демьяна что-то сбоит.
А ведь он впервые видит ее слезы. Даже когда она проехалась попой по лестнице, и ей, Морозов был уверен, в сто раз больнее, она не плакала.
А теперь льет слезы из-за какой-то безделушки. Странная девушка. Удивительная.
— Я тебе новый куплю, — обещает Демьян и, сам того не ожидая, привлекает Талию ближе, обнимает за плечи, гладит по волосам и спине. Он ловит себя на мысли, что слезы его персонального Кошмарика ему совсем не нравятся. Обычно он старается не замечать женских слез. А если рыдает кто-то из его бывших пассий в надежде удержать или продлить отношения, Морозов попросту включает режим игнорирования.
А тут… Игнорировать Талию очень сложно. И потом, девчонка доверчиво прижимается к его плечу щекой, горько вздыхает, шмыгает носом.
Морозову не до смеха, хоть повод для слез Талии — пустяшный. Шар, это ведь так, ерунда. Да Демьян завтра сделает повторный заказ. Уже через пару часов им привезут кучу таких вот игрушек.
Дело совсем в другом. Он не равнодушен к слезам конкретной девчонки. Хочется ее успокоить, растормошить, вызвать на ссору. Пусть лучше кричит на него и строит пакости, чем льет слезы.
Морозов несет какую-то ерунду, болтает все, что взбредет в голову, в попытке успокоить Талию. Она, слава богу, перестает всхлипывать. Одной проблемой меньше.
— Полегчало? — участливо интересуется Демьян. Приходится прокашляться, потому что голос внезапно садится.
И на горизонте появляется совершенно иная проблема. Талия стоит вплотную к нему, а потому наверняка успевает заметить эту самую проблему.
Шелковая пижама нихрена не скрывает от девичьих глаз. Да и смысла прятаться уже нет. Талия, должно быть, прекрасно чувствует, как в ее живот кое-что упирается.
— Это ведь не фонарик? — напряженно и очень тихо говорит девушка.
— Не-а, не он.
— Пистолет?
— Тоже мимо.
— Морозов, ты меня пугаешь, — бормочет Талия.
— Не верю. Ты ничего не боишься, — усмехается Демьян.
