— На трусах? — насупилась я.
От смущения грудная клетка по ощущениям остекленела, и стало невозможно вздохнуть. Но Сергей спокойно усадил меня на диван, встряхнул трусы, придирчиво сощурившись на них, и опустил к моим стопам.
— Кажется, так. Давай. — И непринужденно натянул их мне на ноги.
— Я должна была справиться сама, — хрипло выдавила я, глядя как безмятежно он решает такую своеобразную проблему.
— Тогда ты решишь, что сможешь уже прожить без меня, и будешь мне это предъявлять в каждом споре, — усмехнулся он устало. А потом поднял взгляд, и, глядя в мои глаза, подтянул трусы мне на бедра, бережно поправляя резинку. Наощупь. — Нет уж.
— Перестань, — закатила я глаза, только Сволочь снова поднял меня на руки и понес в кухню. — Я умею ходить! — Ноль реакции. Он подхватил пакет, брошенный в коридоре, и направился в кухню. А я почувствовала, что его куртка отчетливо пахнет гарью. — Ты на пожаре был что ли?
— Ага. — Он опустил меня, стянул куртку и небрежно бросил на спинку своего стула.
— А что случилось?
— За ведьмой одной следили. Ворожила против закона. Ну, как обычно все — травками лечила, гадала…
— Я думала, что ты по особо тяжким.
— Труп хозяина бойцовской собаки из соседнего подъезда нашли на той неделе в мусорном баке. Вместе с собакой. Пока что считаем, что это ее рук дело.
— Ого…
— Собака загрызла дворняжку, которую все любили. Хозяин не спешил извиняться. Пригрозил расправой всем, кто будет угрожать ему и его собаке. Выяснилось, что и все дети в доме давно боялись выходить на улицу, когда эта псина гуляла без поводка и намордника. Ну и вот…
— Так а горелым от тебя почему воняет?
— Ведьма сгорела в квартире сегодня. Ты бананы будешь?
— Буду, — машинально кивнула я, пораженная его словами.
Сергей шинковал все на кусочки — жареную курочку, бананы, зелень, яблоки. Картошку фри только насыпал, как есть.
— А еще мне сегодня с крысами возиться. — Он поставил передо мной тарелку и прищурился пытливо. — Может, пошли помогу одеться полностью? А то сидишь в полотенце…
— Какими крысами?
— Спасли из горящей квартиры двоих крыс. Рука не поднялась утилизировать. Ищу волонтеров.
— Хочешь, я поищу? У тебя работа, а мне все равно нечем заняться.
— Оденемся? — не дал он сбить себя с толку.
— Давай поедим сначала.
Только тут заметила, что на кубики он покрошил абсолютно всю еду, и себе в том числе. И вилку не взял]]]].
— Как твоя рука? — поинтересовался буднично.
— Болит.
Я не спускала взгляда с того, как он ест руками. И хотелось возмутиться, взбунтоваться против этого его… что? Жеста солидарности? Но обижать Сволочь не хотелось. Тем более, он и не делал из этого чего-то особенного. Вел себя так, будто всегда ел руками и резал себе еду кубиками. И я опустила взгляд в свою тарелку, подавив внутренний бунт.
— Так ты доверишь мне поиск приюта для крыс?
— А ты мне — одеть тебя.
— Ты не даешь мне шанса начать новую жизнь со своими трусами.
— Я хочу, чтобы у тебя остались силы на нечто большее, чем твои трусы.
8. 8
Я улыбнулась. А он серьезно продолжил.
— Фень, просто дай себе передышку. Поправишься и разберешься с трусами. Пошли.
Свою часть сделки пришлось выполнить, задержав дыхание. Потому что Сволочь и не позволил надеть мне провонявший больницей и антисептиками костюм. Даже возмущение не помогло — костюм с ночи трепыхался на балконе.
— Ты не спал вообще? — сопела я, пока он рылся в своем шкафу в поисках максимально севшей футболки, чтобы я не выскочила из ее ворота. — Сволочь, я тебя будила, да? Кричала?
