– Что же он отцу не помогал? – спросила Юля.
– Не знаю, – пожал плечами Костин, – но теперь сей фрукт хочет использовать наш домишко под офис и расселяет жильцов. Мне предложили двухкомнатную квартиру в Куракино.
– Где это? – изумилась я. – Первый раз слышу.
– На полпути к Петербургу, – хмыкнул майор и облизнул тарелку, – еще десять минут езды – и Бологое.
– Нет, правда, где это? – поинтересовалась Юля.
– Новый район, только-только застраиваться начинает, – пояснил Володя.
– А метро там есть? – спросила Юля.
– Обещают.
– Когда?
– В 2025-м году.
– Ты шутишь!
– Ни минуты, – ухмыльнулся Костин.
– Квартира хорошая? – влезла я.
– Просто отличная. Две комнаты – двадцать и семнадцать метров, кухня пятнадцать, шестой этаж, дом кирпичный, вот только вставать придется в шесть утра, потому что до работы почти два с половиной часа добираться.
– Плохо, – приуныла я.
– Зато сам себе хозяин, – вздохнул Володя.
– Знаешь, есть идея, – оживилась Юля, – наша соседка Нинуля…
– Что? – удивилась я.
– Она живет с сыном-школьником в одной комнате. Вчера жаловалась, как тяжело. Парень иногда приводит друзей, оно и понятно, но Нинке приходится на пятиметровой кухне отсиживаться. Сейчас побегу к ней, вдруг согласится поменяться, такая квартира отличная…
Воодушевленная Юля схватила костыли и погромыхала на лестницу.
– Ну, Лампудель, – сыто улыбнулся Костин, – как делишки, вновь в частного агента играешь или успокоилась?
Но не успела я достойно ответить на выпад, как из прихожей раздался звонок. Очевидно, Нины не оказалось дома. Но в открытой двери замаячило сразу несколько фигур – две большие и две поменьше.
– Катюша, – раздался высокий, нервный голос, – рада?
– Простите, – отступила я в глубь коридора, – Катя на работе.
– Надо же! – воскликнул высокий, полный темноволосый мужчина. – Ну ничего, дайте-ка я вещи втащу.
Я отошла подальше. Сначала в прихожей оказалось два чемодана, потом зеленая сумка с надписью «Адидас», следом несколько кульков… За хабаром двигались хозяева: молодая шатенка с круглым лицом и две совершенно одинаковые девочки, похожие, словно крупинки гречневой каши.
– Кто вы? – удивилась я.
– Старые друзья Катюши, – улыбнулся мужик и протянул жесткую ладонь. – Будем знакомы – Иван, это моя супруга – Люся, ну а рядом дочурки – Аня и Таня.
– Здрассти, – хором сказали двойняшки и разом сдернули полосатые вязаные шапочки.
– Катюша нас приглашала, – зачастила Люся, – сколько раз говорила – приезжайте, когда сможете, вот собрались наконец детям Москву показать.
– А вы, простите, откуда? – поинтересовалась я.
– Из Кемерово, – засияли улыбкой гости, – небось слыхали?
Я безнадежно кивнула и пробормотала:
– Конечно, очень рады вас видеть.
Мужчина подхватил чемоданы, жена пакеты.
Я из вежливости приподняла сумку и тут же уронила ее. Зеленые бока заходили, как живые, словно поклажа раздраженно дышала.
– Что это? – вздрогнула я.
– О господи, – вздохнула Люся, – совсем забыла.
Она быстро наклонилась и расстегнула «молнию». Из недр сумки выбралась толстая, одышливая болонка с грязно-желтой шерстью и уставилась на мир больными карими глазами.
– Что это? – на автопилоте повторила я.
– Собачка, – пояснил Иван, – наша любимица.
– Третья доченька, – добавила Люся, – не с кем оставить, пришлось в Москву везти, надеюсь, не помешает? Она тихая, интеллигентная, воспитанная…
– Конечно, нет, – заверила я, – у нас тоже собаки…
