– Не спать! Не спать! – покрикивал он, труся чуть позади бегущих юношей. – Как драки устраивать, так все полны сил и энергии, а как потрудиться на благо Ордена, так нет никого!
– Самого б тебя так… – едва не сбив дыхание, проворчал Яунист, – погонять…
– Молчи! – коротко высказался Готик.
Усталость мало-помалу брала свое – все-таки они целый день отнюдь не сидели, сложа руки, – и злость на соученика куда-то подевалась. Хотелось есть, мокрая одежда липла к плечам и спине. Ноги разъезжались в грязи, смешанный с дождем пот заливал глаза. Дышалось с трудом. Более привычный к нагрузкам, Яунист еще держался, а вот Готик с каждым шагом чувствовал, что ему все труднее удерживать взятый темп. И неизвестно, кто кого больше гнал – то ли наказанные с самого начала взяли с места слишком резво и невольно заставляли надсмотрщиков придерживаться прежней скорости, то ли сами братья-драконоборцы нарочно подгоняли наказанных. Во всяком случае, всадник трусил позади бегущих юношей, и тем угрожали еще и копыта рыцарского коня, попасть под которые не хотелось.
В ненастье темнеет быстро. Закат еле-еле виднелся за низкими тучами. Заворачивая за угол, Готик не удержался на ногах и чуть не врезался носом в землю. И врезался бы – если бы не крепкая рука, схватившая его за локоть и удержавшая от падения.
– Держись, – долетел ободряющий шепот.
Юноша оглянулся и встретил мягкий взгляд золотисто-янтарных глаз.
– Спасибо…
– Не спать! Не спать! – загрохотали совсем близко конские копыта. – Это боевой конь, он приучен ходить по трупам!
Жеребец в самом деле уже привстал на дыбы. Пришлось снова пуститься в путь, чувствуя, как ноют натруженные ноги, колет в груди, а сознание начинает предательски меркнуть.
– Держись подле меня. – Оказывается, Авидар так и не отпустил его руку. – Если почувствуешь, что падаешь, хватайся.
– У вас еще есть силы болтать? Вперед! С ускорением! – Надзиравший за ними рыцарь пришпорил коня.
Яунист бросил на светловолосого горца весьма красноречивый взгляд – так смотрят на смертельного врага. Но сейчас молодой рыцарь был утомлен не меньше своих напарников и ограничился только взглядом. Все трое припустили бегом, путаясь в заплетающихся ногах.
В какой-то момент Авидар отцепился от Готика, но уже через пару минут, когда всадник слегка сдержал своего коня, руки юношей сами собой нашли друг друга, переплетя пальцы.
– Держись!
Готик снова споткнулся, и только крепкая рука удержала его от падения.
– Я не дам тебе упасть…
Юноша захотел кивнуть – и едва не завалился носом в грязь.
Цепляясь друг за друга, на заплетающихся ногах, поминутно спотыкаясь, они бежали и бежали. И не поверили своим ушам и глазам, когда, пришпорив коня, брат-драконоборец в три скачка обогнал их и взмахнул рукой:
– Достаточно! Возвращайтесь в казармы!
– А разве нас не отправят на гауптвахту?
Рыцарь расхохотался:
– Хватит с вас и этого! Или так уж понравилось бегать под дождем?
В теплом нутре казармы все уже спали, слышалось только сонное дыхание умаявшихся за день учеников. Из-за ширмы лучился слабый свет – там не спал дежурный. После свежего сырого воздуха аромат конюшни, который принесли с собой юноши, ощущался особенно остро. Впрочем, Готику и его товарищам по несчастью было не до того. Уставшие, они еле нашли силы стащить мокрые, неприятно льнущие к телу тряпки, падая на постели.
Еще минуту назад юноше казалось, что он может заснуть стоя и даже лежа лицом в грязной луже, прямо под крепостной стеной монастыря, но стоило лечь, как сон убежал от его глаз. Его колотил озноб. Закутавшись в одеяло с головой, Готик трясся мелкой противной дрожью и никак не мог согреться, гадая, то ли он просто настолько замерз под осенним дождем, то ли это поднимает голову простуда.
