– Клара? Ты вообще с нами?
Мама толкает меня в плечо. Я моргаю, а затем выдавливаю улыбку мисс Бакстер, школьному психологу. Она улыбается мне в ответ.
– Что ты думаешь? – спрашивает она. – У тебя уже есть какие-то мысли о том, кем ты хочешь стать? Какие-нибудь видения относительно твоего будущего?
Я перевожу взгляд на маму. Ох, с видениями-то у меня как раз все в порядке.
– Вы имеете в виду колледж? – спрашиваю я, вновь посмотрев на мисс Бакстер.
– Ну да, образование играет большую роль в формировании вашего будущего, поэтому мы готовы помогать с поступлением в колледж всем нашим ученикам и, конечно же, такой яркой, одаренной девушке, как ты. Но каждый человек уникален, независимо от того, поступит он в колледж или нет.
Я опускаю взгляд на свои руки.
– Я еще и сама не знаю, какую профессию хочу получить.
Она с преувеличенным воодушевлением кивает.
– В этом нет ничего страшного. Многие школьники еще не решили, куда поступать. Но, может быть, ты уже просматривала сайты колледжей или ездила на день открытых дверей в университеты?
– Да, нескольких.
Или ни одного.
– Думаю, это хорошее начало, – говорит мисс Бакстер. – Почему бы тебе не почитать информацию на рекламных проспектах, которые я повесила у кабинета. А затем стоит составить список из пяти колледжей или университетов, которые тебе нравятся, и с указанием, почему. И после этого мы сможем начать готовить заявление.
– Спасибо вам огромное. – Мама встает и пожимает руку мисс Бакстер.
– У вас особенная девочка, – говорит та, и мне приходится постараться, чтобы не закатить глаза. – Уверена, впереди ее ждут великие дела.
Я неловко киваю, и мы выходим оттуда.
– Знаешь, она права, несмотря на то, что ее слова звучали заученно, – говорит мама, когда мы выходим на парковку. – Тебя ждут великие дела.
– Ну-ну, – бормочу я.
Мне хочется ей верить, но не получается. Все, что я вижу в своем ближайшем будущем в последние дни, – это неисполненное предназначение и грядущая смерть близкого мне человека, к которой приведут какие-то запутанные события.
– Сядешь за руль? – спрашиваю я маму, чтобы сменить тему.
– Нет, лучше ты. – Она роется в сумочке в поисках своих огромных солнцезащитных очков в стиле Одри Хепберн, в которых она с шарфом на голове и длинным плащом напоминает кинозвезду.
– Что происходит? – спрашивает она. – Я чувствую, что тебя что-то беспокоит, и это никак не связано с поступлением в колледж. Все сложится само, Клара, и тебе не стоит переживать.
Как же меня бесит, когда она говорит, что мне не стоит переживать. И обычно это происходит именно тогда, когда у меня есть чертовски хорошая причина для беспокойства. Похоже, это единственное, что мне остается: переживать о том, на чью могилу я иду в своем видении. О том, что, кто бы это ни был, он окажется там из-за того, что я сделала или должна сделать. О том, что приливы скорби, которые я ощущаю в последнее время, означают, что Семъйяза летает по округе, выжидая удобного момента, чтобы убить кого-то из моих любимых людей.
– Да ничего особенного, – говорю я.
Мы садимся в машину, и я вставляю ключ в замок зажигания. Но не завожу двигатель.
– Мам, а что произошло между тобой и Семъйязой?
К моему удивлению, ее ни капли не напугал мой вопрос. И к еще большему удивлению, она мне отвечает:
– Это было очень давно. Мы с ним… дружили.
