Собрались вместе, осторожничают; помалу раскачались, выбрали президиум по трём нравственным категориям: медведя Овсюгина, сову Мышеедову и коршуна Вершинина (сила, ум, бросок). Открыла собрание сова Мышеедова:
– Судари, дамы. Мужики, бабы. Джентльмены, барыни. Да будет сегодняшний день знаковым: никто никого не лапой, ни клювом, ни жалом не тронет! Нас постигло большое горе: нет рядом с нами наследного принца Хрюкина, нет в лесу порядка, нет учтивости…
Говорила долго, перед собой Лесной Устав раскрытым держала. Что там было написано, малограмотное сообщество не знало, но проникалось важностью момента к печатному слову. Сова упирала на обязательную свирепость будущего кандидата, мол, порядок наведёт сильная личность, а мягкотелые годятся только в пищу, налегала на портретные характеристики – чтоб рыкнул, так рыкнул, мыкнул так мыкнул, хрюкнул так хрюкнул – слабохарактерные члены сообщества вечно страдают поносом.
– Предлагайте кандидатуры.
– Матрёну! Лису Матрёну! – клыками щёлкает волк Обездоленный. Не зря кричит: лиса Матрёна обещает ему повышение по службе, а какой у лисы Матрёны харч отменный! Самовар свой индивидуальный имеется, перины мягкие, деньги ссужает под большие проценты… лисе любая инфляция по боку!
– Ястреба Добрягу! – чирикает воробей.
– Львицу Грациозненскую! – мычит буйвол.
Слабый заручается поддержать своего жизненного заклятого врага. А почему? Голосование тайное! Кричать это одно, а голосовать – другое.
Драки начались. Пришлось медведю Овсюгину пройтись по рядам, помахать лапами. Волк Обездоленный многих на испуг брал, тому больше всех от медведя Овсюгина поддавков досталось.
Выдвинули от «Консерваторов» лося Парфена Гордого, от союза правых сил (они же иноземные подстрекатели) лису Матрёну, от свободных демократов глухаря Никитича.
И счетную комиссию из всякой мошкары насобирали.
А заяц Садко места себе не находит: опять сова Мышеедова пророчит свирепость, жестокость, казни, когда же придёт раскрепощение личности? Как всех объегорить, как сжульничать и звонарём стать? Столько уважения, льгот, неприкосновенность личности!..Был он холостым бродячим певцом, перебивался с воды на капусту. И били его часто в кабаках уважаемые богатеи, и склоняли за тунеядство, и высылкой грозили, волк Обездоленный лапу искусал… Сел он рядом с избирательной урной, гитару на колени положил, слёзы покусанной лапкой по мордочке растирает. Кто за штору не заходит, первым делом интересуется: какой негодяй тебя в такой день обидел? Ведь такой день!
– Господь назначил меня на прошлой неделе Большим воеводой, а я певец, в грамоте не силён, законов не знаю, не согласишься быть при мне секретарём? – отвечает заяц, не теряя достоинства.
Быть вторым после Бога! Да что зайчишка какой-то, да я, Я буду Большим воеводой!
– Проголосуй за меня, я тебя секретарем беру, – обещает Садко.
Люди до власти падкие, что со зверей взять? – голосовали. Всех кандидатов долой, Садко – да!
И ведь прошёл!
– Господа, дамы, – объявляет итоги голосования сова Мышеедова. – Большинством голосов неожиданно прошёл заяц Садко. – И подмигивает, и подмигивает вновь избранному: ума у зайца щепоть куриная, обязательно её, сову Мышеедову, секретарём возьмёт. – Что ж, такова наша воля, присягаем Главному звонарю господину Садко.
Во, как! Жили сотни лет без всяких титулов, а заяц – Господин!
Звонит Осёл в колокол. Как все устали от этого звона! Уж и ноты Ослу подменяли – звонит, и горло перебили – молчи, не ори, не унимается.
