Казнь Карла I вогнала в шок не только Анну Австрийскую и Алексея Михайловича, а всю Европу. Она вообще сделала Британию страной «нон грата», исключила из тогдашнего «цивилизованного мира». Дипломатов революционной Англии отказывались принимать, сторонились как убийц, двоих прикончили на дуэлях. Ну а в самой Британии расправа над Карлом политического разброда ничуть не прекратила. Радикалы, провозгласившие республику, так и не могли определиться, что это должно означать? Гаррингтон толковал об идеальном «государстве мудрецов», описанном у Платона, Лилберн – о восстановлении древнесаксонских законов, лидер диггеров Уинстенли требовал уравнять не только права людей, но и собственность, а Гаррисон доказывал скорое пришествие Христа, а значит, земные власти должны только дождаться Его, чтобы передать полномочия.
Тем временем развал углублялся. Опять отложилась Шотландия, возмущенная тем, как англичане обошлись с королем и пресвитерианским парламентом. Республику шотландцы не признали и провозгласили бежавшего к ним наследника Карла II королем Англии, Шотландии и Ирландии. И оставалась нерешенной задача, которую в свое время так и не позволили выполнить покойному королю – усмирение восставшей Ирландии. Причем оказалось, что пока в Англии бушевала гражданская война, ирландцы-католики вполне сумели найти общий язык с роялистскими гарнизонами крепостей. Поняв, что англикане все же лучше, чем фанатики-пуритане. И Кромвель решил направить армию в Ирландию. Но точно так же, как и при попытке пресвитерианского парламента послать туда полки, они забузили и отказались. Только теперь их возмущали не индепенденты, а левеллеры. Войска опять шумели, что их преднамеренно хотят удалить из Англии, что сперва надо решить проблемы гражданского устройства. Совет армии вырабатывал очередные петиции.
Но если в прошлой аналогичной ситуации спор выиграла армия, то теперь Кромвель повел себя совсем не так, как пресвитериане. Культ его личности был высок, многие воинские части, несмотря на колебания, сохранили ему верность. И этими частями он ударил по полкам, проявившим брожение. Арестовал и разогнал оппозиционеров. Суровыми карами вплоть до расстрелов восстановил дисциплину. Распорядился, чтобы подавление мятежей отмечалось благодарственными молебнами в церквях. И раздул пропагандистскую кампанию, запугивая народ «католической угрозой» со стороны ирландцев и Карла II. Себя Кромвель назначил главнокомандующим карательной экспедицией и объявил ее «крестовым походом». В послании ирландскому духовенству он писал: «Вы – часть Антихриста, царство которого, как ясно сказано в Священном Писании, должно лежать в крови, и вскоре все вы должны будете пить кровь; даже остатки в чаше гнева и ярости Бога будут влиты в вас».
В общем-то исход войны определился еще до прибытия Кромвеля в Ирландию. Когда туда был переброшен первый корпус Джонса, он в августе 1649 г. в Рэзмайнесе встретился с ирландским войском Батлера и разгромил его. После чего ирландцы с роялистами рассыпались на мелкие отряды и перешли к партизанским действиям или засели по крепостям. Но в сентябре явился Кромвель – и по жестокости превзошел все, что вытворяли англичане в прежних войнах. Он повел войну на полное истребление ирландцев, обещая солдатам «освободившиеся» земли. Осадил крепость Дрогеда. Ее комендант Эстон, как и солдаты гарнизона, были не католиками, а англичанами-протестантами, служившими тут еще с дореволюционных времен. Тем не менее Кромвель запретил щадить кого бы то ни было. После недели боев Дрогеду взяли, учинив резню защитников и жителей. Последние 200 человек капитулировали, но все были казнены.
