– Смотри-ка, сколько там разных банок и склянок! – удивился Васька.
Врач с небольшим металлическим контейнером в руке и директор школы спустились к воде. Врач бросил клеёнку на узкую влажную песчаную полоску, разделявшую воду и крутой берег:
– Давайте, Михаил Сергеевич, помогайте, вспоминайте годы лихолетья. Вы человек старой закалки, видели, наверное, кое-что и пострашнее этого. Переложим её на клеёнку лицом вверх.
Мальчишки, позабыв об уроках, одновременно и зачарованно, и перепугано наблюдали за действиями врача и директора.
Врач первым делом, скрестив ладони, резко, что было силы, несколько раз нажал на левую сторону груди утопленницы.
– Там же у неё сиська, – осведомлённо ахнул Васька. – Он же раздавит её.
– Наверное, так надо. Чтобы сердце у неё начало биться, – предположил Димка.
После первых нажатий, врач накинул на лицо утопленницы салфетку и своими губами прильнул к её рту.
Васька и Ракитский невольно отвернулись, представив, а вдруг это им пришлось бы своими губами прикоснуться к синим губам покойницы. Слюна в их ртах стала вдруг солёной, и они непроизвольно начали икать.
Врач долго и упорно делал искусственное дыхание и пытался запустить сердце. Так долго, что мальчишки, выбежавшие на улицу без курточек во время перемены, начали замерзать, несмотря на весеннее солнце.
Врач уставал, и тогда за работу принимался директор.
Наконец, врач сказал:
– Ну, всё, пока достаточно. Кладём на носилки.
Получилось так, что директор первым поднёс носилки к микроавтобусу и принялся, не задумываясь, загружать, их в машину.
– Нет, нет, – поправил его врач. – Ногами вперёд пока рановато. Поворачиваем носилки головой вперёд. Пока ещё есть надежда.
Димка и Васька переглянулись. Им показалось, что врач произнёс эту фразу повеселевшим голосом.
– Наверное, оживает, – решил Ракитский. – я же говорил тебе, что надо скорую вызвать. А ты – «она умела, она умерла».
А врач, повернувшись к мальчишкам, сказал:
– Спасибо, ребята. Вы помогли спасти человека.
Пока шофёр закрывал створки задней двери, дети видели, как врач возится с аппаратурой, держа в руках какие-то шланги.
– Кислород подключает, – со знанием дела сказал Васька.
– А теперь, ребятки, быстренько на урок! Вы молодцы, – растроганно произнёс директор.
Ваську словно подменили. Обычно, едва в конце последнего урока прозвучит звонок, Васька хватал сумку и стремглав удирал из класса. А теперь он подошёл к Ракитскому:
– Слушай, Дим! Давай сходим к директору. Попросим его позвонить врачу. Интересно, удалось ли оживить ту женщину, или нет.
– Пошли. Мне тоже интересно узнать об этом.
На этот раз кабинет директора не представлялся им местом, которым пугают провинившихся учеников. Да и директор, грозивший обычно за провинность каким-то непонятным исключением из школы или самым страшным наказанием – вызовом родителей в школу, оказался вдруг добрым и милейшим человеком.
– А, ребята! – директор совсем не удивился их появлению, а как опытный учитель, даже ждал, когда они зайдут к нему. – Наверное, не терпится узнать судьбу несчастной?
Мальчишки утвердительно кивнули головами.
– Хорошо, друзья! Я обо всём узнаю и скажу вам. Обязательно.
Через несколько дней во время урока дверь неожиданно распахнулась, и в класс решительно вошли директор школы и тот молодой врач, который приезжал на скорой.
– Здравствуйте, ребята! К нам приехал врач. Он работает на нашей городской станции скорой медицинской помощи. Его зовут Леонид Борисович.
