И. И. Малышевский связывал включение данного известия в хронику с тем периодом, когда киевскую кафедру возглавлял митрополит Климент Смолятич (1147–1155 гг.) – «временем попытки устранить иерархическую зависимость нашу от Царьграда и устроить митрополию Киевскую, как самостоятельную».
[130] А. Д. Седельников утверждал, что предание появилось в летописи лишь в 1160-х гг., когда при св. прп. архимандрите Поликарпе «в Печерском монастыре вспыхивает энергичная литературная работа».
[131]Как видим, запись в летопись рассказа о св. Андрее бо́льшая часть исследователей склонна обусловливать идеологическими причинами.[132] Да и само появление на Руси в XI в. традиции почитания апостола и связываемое с ней формирование предания также зачастую объясняют идеологическим контекстом эпохи.[133] Попробуем поставить вопрос иначе: в случае, если летописное известие о путешествии апостола Андрея «по Днепру горе» отражает историческую реальность I в. по Р. Х., каким образом могла подобная информация сохраниться до XI столетия и попасть в русскую хронику? Ведь летопись содержит лишь анонимную ссылку на некое устное сообщение.
Летописный рассказ: между греческими и русскими преданиями
Письменное известие, связывающее деятельность апостола Андрея с Восточной Европой, содержится в «Церковной истории» Евсевия Кесарийского (III, 1), относящейся к первой четверти IV в.: «Святые же апостолы и ученики Спасителя рассеялись по всей земле. Фоме, как повествует предание, выпала по жребию Парфия, Андрею – Скифия (выделено мною, Н. П.), Иоану – Асия, там он жил, там в Эфесе и скончался; (2) Петр, по-видимому, благовествовал иудеям, рассеянным по Понту, Галатии, Вифинии, Каппадокии и Асии. Под конец жизни он оказался в Риме, где и был распят головой вниз: он сам счел себя достойным такой казни. (3) Надо ли говорить о Павле, возвещавшем Христово Евангелие от Иерусалима до Иллирика и пострадавшем при Нероне в Риме. В точности так рассказано у Оригена в 3-м томе его Толкований на Бытие».[134]
Указание на несохранившийся до нашего времени труд Оригена (около 185–253/254 гг.) позволяет датировать древнейшее упоминание скифского жребия св. Андрея первой половиной III столетия. Впрочем, некоторыми исследователями предпринимались попытки приурочить эту ссылку исключительно к той части данного сообщения, которая повествует о проповеди апостолов Петра и Павла (начиная со слов «Петр, по-видимому, благовествовал иудеям…»).[135] Общепринятым является все же мнение обо всем этом сообщении, как о цитате («в точности так рассказано») из сочинения Оригена.[136] Более того – по справедливому замечанию И. И. Малышевского, «преданием историческим, достойным занесения в историю церкви, могло быть для Евсевия только такое предание, которое имело авторитет древности, восходящей не только к Оригену, но и к веку мужей апостольских и признаки общего предания церкви».[137] Неслучайно в сообщении Евсевия Кесарийского воспроизводится канонический текст – начало первого соборного послания св. апостола Петра (1, 1), написанного в 62–64 гг.: «Петр, Апостол Иисуса Христа, пришельцам, рассеянным в Понте, Галатии, Каппадокии, Асии и Вифинии…» Стоит отметить, что несмотря на то, что в литературе встречается мнение, согласно которому в этом послании апостола Петра наименование «Понт» использовано как собирательное обозначение побережья Черного моря и, в том числе, его северного берега,
