Святые и дурачок - страница 15

Теперь о форме потребления Евангелий. Во времена их создателей и потом ещё несколько веков книги потреблялись совсем не так, как мы привыкли. Например, их, как правило, читали не в тишине кабинетов и не про себя. Обычно – вслух. Ещё в конце IV века Блаженный Августин удивлялся необычайной способности своего учителя Амвросия, епископа Медиоланского, читать книги беззвучно, так, что «только губы его при этом слегка шевелились». Чтение вообще было делом более общественным, чем личным, а уж чтение Евангелий – в особенности. Их читали звучно, небольшими фрагментами, во время евхаристических и молитвенных собраний. Подавляющее большинство потребителей евангельских книг, да и всего Писания были не читателями, а слушателями. Слушатель воспринимает текст не так, как читатель. Например, он не может вернуться глазами на строчку выше или заглянуть на следующую страницу, сопоставить, сравнить. Мелкие нестыковки, повторы или противоречия, не нарушающие общий ход чтения, проскакивают мимо его внимания. Зато ритмичность, эмоциональная выразительность, звучность, лапидарность имеют большое значение. Авторы Евангелий обращались именно к слушателям и не особенно заботились об устранении небольших смысловых шероховатостей. Какая, собственно, разница, откуда пришло Святое семейство в Назарет: из Египта (по Матфею) или из Иерусалима (по Луке)? Лука ведь не отрицает факт бегства в Египет от зверств Ирода – он просто не упоминает о нём, так как его эллинизированным слушателям неизвестны ни Ирод, ни ветхозаветные пророчества про Египет. А для иудеев, первых слушателей Матфея, Ирод и Египет весьма значимы, и автор ставит рассказ об этом на важное место между Рождеством и переселением в Назарет. При раздельном же богослужебном чтении соответствующих фрагментов Матфея и Луки противоречие вообще незаметно.

Раз уж мы употребили слово «авторы», то необходимо пару слов сказать и об авторстве. Древность не знала понятия «автор» в его современном индивидуалистическом и правовом значении. Слушатели и даже читатели древних книг не особенно интересовались тем, чья рука их писала. Менее всего это волновало потребителей Евангелий. Для них писание вообще – технический процесс, которым занимаются специально обученные люди. Причём техникой представлялось не только непосредственное нанесение знаков на писчий материал, но и приведение текста в соответствии с правилами грамматики и даже отчасти риторики. Важно не то, кем обработан текст, а от кого он исходит. В древности можно было быть писателем, не умея писать: тексты надиктовывались, а нередко записывались со слов по памяти. Юлий Цезарь, конечно, не своей собственной рукой писал «Записки о Галльской войне». Апостол Павел прямо указывает, в каких случаях он писал своеручно. Иоанн Богослов, возможно, даже не диктовал ничего Прохору, а произносил речь, которую Прохор фиксировал как мог, а потом как умел обрабатывал. Кого в этой ситуации считать автором? Современный человек задумается, а древний ответит: «Не того, кто составляет письменный текст, а того, кто гарантирует его достоверность». Поэтому совершенно не обязательно Евангелие от Матфея написано Матфеем и Евангелие от Луки написано Лукой (хотя во втором случае это более вероятно, чем в первом). Но для всех христиан, с апостольских времён начиная, гарантами истинности этих Евангелий являются Матфей и Лука. Кстати говоря, в греческих заголовках Евангелий употреблён предлог