В номер заглянул официант из ресторана; в руках он держал поднос, на котором дымилась чашка, а рядом стояла тарелка с сэндвичами.
— Куда поставить, мисс? — вежливо поинтересовался он, косясь на Диаса — наверняка слухи о его «подвигах» уже разнеслись по всему отелю.
— На стол поставьте. Спасибо.
— Приятного аппетита, — отчеканил парень и быстро скрылся за дверью.
Я медленно повернулась к Блэйну, который так и не ушел. Но, кажется, до тупых мозгов рок-звезды что-то все же начало доходить. Он выглядел слегка озадаченным, будто что-то вспомнил.
— Ладно, в общем, через полчаса приходи, — бросил он и выскочил вслед за официантом.
Я медленно опустилась в кресло и выдохнула.
Что со мной? Почему я так остро реагирую на этого подонка?
Мне доводилось общаться с солидными мужчинами: политиками, бизнесменами. И каждый раз держала себя в руках. А от слов и действий Блэйна Диаса просто завожусь как волчок и не всегда себя контролирую.
Я взяла в руки чашку и нервно щелкнула пультом, включая телевизор.
Как назло, попала на какой-то музыкальный канал, где в этот момент показывали один из последних клипов группы «SteelNerv».
Скоро точно начнется паранойя.
Блэйн Диас даже в телевизоре меня преследует!
Поддавшись порыву, я хотела было переключить канал, но палец так и застыл на кнопке.
Взгляд скользнул по фигуре Блэйна Диаса, которая как раз показывалась во весь рост. Остальные члены группы находились дальше за ним, будто в тумане, и мое внимание приковывал именно вокалист.
Он пел на обрыве в окружении грозовых облаков, чуть склонив голову. Пальцы умело перебирали струны гитары, вытаскивая из инструмента чарующие звуки; гитара подрагивала в красивых руках, которые будто были созданы, чтобы ею манипулировать, покорять ее, заставлять звучать именно так, как ему хотелось. Почему-то я даже представила себя этой гитарой, воображая, что вместо нее в руках Диаса мое тело, которое он ласкает, подчиняет, ловко настраивая под себя.
На крепких запястьях вздувались темные вены. Жилистые, покрытые узорами вен и татуировок руки так обнимали инструмент, будто они с ним были одним целым, сливались в агонии. В то время как чуть хрипловатый низкий голос повторял слова, въедающиеся в душу:
Я буду раз за разом говорить, что потерялся в лабиринте.
Что не могу найти выхода, но он наверняка есть.
Он там, где океан бьется о холод твоего сердца,
Лаская тебя и волнами пробивая дорогу к твоей душе…
Я вздрогнула, выдергивая себя из странной эйфории, которую вызвала эта песня. Хотя я уже слышала ее прежде и не раз.
Надо же, поет о любви. Засранец хоть знает, что это такое? Кажется, ему известно лишь три слова: моя, отымею, отсоси.
Дался он мне!
Верно, это временное помутнение рассудка, давно не было любовника — вот гормоны и шалят.
— Ты мне не интересен! Совсем! Понял?!
Воскликнув это, я нажала на кнопку пульта. Будто Диас мог бы меня услышать. Издала нервный смешок.
Уже сама с собой разговариваю. Ненормальная!
Я заставила себя перекусить и выпила порядком остывший кофе. Быстро расчесалась, скрутила волосы и заколола их наверх, чтобы не мешались. Сегодня снова будет жарко. Хорошо, что на территории отеля работают кондиционеры.
Нужно собираться на встречу. И постараться больше не реагировать на поползновения в мою сторону Блэйна Диаса.
Вообще никак.
Никогда.
***
Решив больше не провоцировать ни себя, ни Диаса, я оделась скромно: натянула джинсы и свободную черную футболку. Босоножки на каблуке отставила в сторону, вместо них обула кроссовки.
