Сын маминой подруги - страница 17

– А тебя я на диване положу! Он разбирается, тебе будет просторно! – энергично уведомили Ульяну.

Ну, на диване – так на диване.

И дальше Уля с удовольствием погрузилась в домашние хлопоты.

Они поужинали вкуснейшим борщом, отполировав его чаем с теми самыми булочками. А потом Настасья Капитоновна, убрав все со стола, вытащила на свет божий несколько толстенных альбомов. В их недрах нашлась даже пара фотографий самой Ульяны – совсем маленькой. Уля с удовольствием и интересом рассматривала фотографии и слушала рассказы Настасьи Капитоновны. Там было слушать – не переслушать. И все же в какой-то момент Ульяна поняла, что едва сдерживает зевоту. А потом и вовсе не удержалась – зевнула.

– Ой, ну что же я на тебя все сразу и вывалила! – Настасья Капитоновна захлопнула альбом в синей бархатной обложке. – Заболтала я тебя. Давай-ка спать, Улюшка. Завтра встанем рано, нам еще стол праздничный собирать.

Уля не стала задавать вопросов, на кой черт им праздничный стол, когда их будет всего двое, кивнула – и пошла разбирать диван.

Гигиенические процедуры были выполнены по минимуму, и вот уже Ульяна, облаченная в удобную пижаму, устроилась на своем гостевом месте. Диван оказался достаточно удобным и просторным. Идеальным местом, чтобы, наконец, власть порефлексировать.

Уля лежала, прислушиваясь к тишине. Тишина была прямо какая-то совсем непривычная. В новостройке, в которой жила Ульяна, так тихо никогда не бывало. Там звукоизоляция слабая, и все время что-то слышится на периферии. Или какие-то звуки от соседей. Или музыка играет. Или шум бытовых приборов. А здесь – тихо. Совсем. Только иногда потрескивает печь. И от этого очень непривычно. И немного страшно.

Интересно, а Захару тут не страшно? Ну вот. Она подумала о нем. И теперь эти мысли не остановить.

За то время, что Ульяна провела с Настасьей Капитоновной, у нее не было возможности думать о Захаре. Зато за это время она как-то смирилась с произошедшим. Ну, вот так, да. Оказывается, она способна на такое.

Способна, как гласит расхожая фраза, лечь в постель с первым встречным. Правда, у них с Захаром дело до постели не дошло, ограничились баней. Говорят, что было в Вегасе, останется в Вегасе. А что было в бане, останется в бане. Так и надо к этому относиться.

Ну, было – и было. С этим остается только смириться. С тем, что, оказывается, Уля способна на… такое. Это даже поступком назвать нельзя. Это больше похоже на какое-то безумство. А у каждого безумства есть свои последствия. Это неизбежно. Каждое деяние имеет свои последствия, это азы ее профессии. А какие у нас тут последствия – кроме ее угрызений совести и рефлексии?

Ну, был секс. Защищенный секс – хотя Ульяна никак не могла поставить это себе в заслугу, ведь про презерватив она и не вспомнила. Но вспомнил Захар, а, значит, с этой стороны никаких последствий. А еще это был совершенно потрясающий секс. Да, с малознакомым человеком, но… Ульяна в своей жизни до сегодняшнего дня ничего подобного не испытывала.

Только ведь во время секса люди не разговаривают, в постели не нужны общие интересы. Для качественного секса нужно что-то другое. Одна коллега Ули называла секс дружбой телами. Вот и их с Захаром тела оказались… просто очень хорошими друзьями. Как и почему это произошло, Уля совсем не понимала. Что это? Та самая пресловутая химия? Что-то такое, что головой фиг осознаешь? Или, может, каждая приличная девочка должна совершить в жизни хотя бы один безумный поступок? Вот в жизни Ульяны их не было до сегодняшнего дня. А теперь… Приехать в деревню и заняться сексом с мужчиной, с которым ты познакомилась час – а, нет, два часа, это важно – назад – вполне себе тянет на безумство.