В один из дней раздались голоса, и из-за скалы показался караван из нескольких вьючных яков. Пришедшие остановились у домика Лао и стали разгружать животных. Монах понемногу окреп насколько мог в своём преклонном возрасте и сам вышел навстречу прибывшим. Увидев его здоровым, погонщики яков радостно приветствовали святого, прикладывались к его рукам и одежде. Чувствовалось, что он обладал авторитетом у людей.
Обоз с продовольствием был предназначен для него, но несколько припоздал, что чуть было, не привело к трагическому исходу. Увидев нас, европейцев, караванщики примолкли, но схимник сказал им, что мы спасли ему жизнь и тогда все принялись благодарить нас за проявленное милосердие. Мы плохо понимали слова, так как почти не знали их язык, но и этого было достаточно, в таких ситуациях слова особо и не нужны. После этого они смотрели на нас, как на своих. Обозники прожили два дня. Всё это время они не отходили от святого, вместе с ним молились перед статуэткой Будды и с кроткими лицами беседовали на религиозные темы. На третий день, с утра, погонщики яков отправились в обратный путь. Мы немного проводили их, церемонно попрощались и вернулись.
На следующий день после ухода каравана, с утра подул сильный ветер. Сразу стало очень холодно. Небо заволокло чёрными тучами. Налетела буря, затем пошёл сильный дождь. Раскаты грома, поначалу редкие, слились в единый гул. Порывы урагана рвали с деревьев листья, ломали ветки. Местность освещалась беспрерывными вспышками молний. С неба струями лилась вода. С нависшей над домиком скалы, она текла потоками, не попадая на крышу. Через несколько минут вокруг бурлили грязные ручьи, устремляясь в низменные места, таща с собой листву и мелкие сучья. На улице стало неуютно и холодно.
Мы вошли в дом. Святой, неподвижный, как изваяние, сидел перед статуэткой Будды. Прошло немало времени, прежде чем он закончил религиозное бдение. Настроение у него было хорошее, я подсел с вопросами, надеясь получить на них исчерпывающие ответы. Вкратце объяснив цели экспедиции, попросил его поведать о себе. Ниже привожу изложение рассказа, конечно же, с сокращениями. Говорил он на старинном английском языке, но речь была достаточно понятна всем.
– "С тех пор, как я родился, зима сменяла лето сто семьдесят два раза…, – при этих словах я чуть было не подпрыгнул. Монах усмехнулся и продолжал: – …Появился я далеко отсюда. Селение было небольшое и располагалось недалеко от Лхасы, в Тибете, рядом с большой дорогой. В семье было восемь детей, я третий. На свои нужды мы сеяли хлеб, держали скотину и кое-как обходились. В то время Тибет полностью зависел от Китая. В Лхасе правил его наместник. Налоги были непосильные и у нас отбирали почти всё. Царствовал голод. Люди замерзали, так как даже дрова, что мы готовили на зиму, необходимо было делить с господами. Семья с трудом сводила концы.
Время в те годы было тревожное, шли войны. Жизнь, таких как мы ничего не стоила. Мне было десять лет, когда в селении появилось четверо монахов. Говорили с людьми и убеждали отдавать им детей. Жаловались, что монастыри дряхлеют, старцы умирают, и всё меньше остаётся служителей Будды. Схимники рассказывали о жизни в монастырях, что там хорошо и пока не голодно. Они держат скотину, сеют хлеб, кое-что жертвуют люди. Кроме того изучают слово божье, философские книги, некоторые науки. При их обителях есть школы, где молодых учат чтению, письму и другим знаниям. Послушники затем станут монахами, будут служить Просветлённому. Дело это нужное и благородное, высокое.
