Вопрос адресовался вздрогнувшему Корнилию. Патриарх сподобился только на быстрый кивок.
– Два раза я сдвигал сроки, ожидая решения и примирения. В итоге вы обосрались и пришлось остановиться на единственном выходе, который хоть как-то примирит общество. И вдруг настоятель Лавры, чьи халдеи недавно чуть не уморили голодом пять деревенек, обобрав их до нитки, имеет наглость меня упрекать. Он дальше своего носа не видит, но, оказывается, печётся о народе православном, – с трудом сдерживаясь, перевожу полный ярости взгляд на Викентия: – Или хочешь сказать, что царь врёт? Может, ты не слышал о запрете барщины ещё два года назад? До всех помещиков и большей части монастырей дошло, а до вас нет?
Замолкаю и быстро делаю дыхательную гимнастику. Нельзя мне сильно нервничать. Стал ловить себя на мысли, что самый лучший способ решения проблемы – это устранение её причины. Но это ошибочный путь. Так до жутких репрессий и статуса безумца недалеко. Только сдерживать свои порывы всё сложнее. Всё-таки абсолютная власть разлагает. Хорошо, что люди для меня пока не юниты из игры «Цивилизация». Я ещё помню, ради кого тружусь не покладая рук, которые уже по локоть в крови. И ведь это только начало.
– Последнее предупреждение! Больше терпеть не буду. Если после Рождества епископы не согласуют проект решения вопроса раскола, то я всех вас казню. Да, это не шутка, – киваю отшатнувшемуся Корнилию, Викентий же сидит, недоумевающее хлопая глазами. – Что касается нового настоятеля Лавры, то он должен быть назначен после моего возвращения из лечебницы. Значит, у тебя есть неделя. Заодно, как вернусь, выслушаем, что накопали следователи. А то повадились здесь некоторые изуверы людей голодом морить и детей насиловать.
На Викентия я больше не смотрел, его просто уже нет. И по итогам следствия он ответит перед гражданским судом, который я сам и проведу. Никаких ссылок и переводов в тёплые местечки.
– Только не говори, что ты не знал, – продолжаю давить взглядом совсем растерявшегося патриарха. – Запомни, срок до Рождества. Далее у русской церкви будут новые епископы и патриарх. Семинария работает весьма прилично, вот оттуда людей и наберём. И ещё Щукин передаст тебе список греков и западных русинов, особенно киевлян с львовянами, которых надобно выслать из России или отправить в приходы за Уралом. Нечего им здесь воду мутить. В грамоте всё будет расписано. И незачем более привечать греков. Они все служат басурманам и католикам. Отныне всех русин с Западного Края перед назначением будет проверять моя канцелярия. А то на каждого Симеона Полоцкого приходится десяток врагов и предателей.
Встаю и киваю Савве, не обращая внимания на Викентия, напоминающего истукана.
– За этим следить, а лучше в кандалы, как и всех остальных, причастных к изуверствам, – приказываю Савве и перед тем, как покинуть комнату, поворачиваюсь к патриарху: – Время пошло!
* * *
– Иди сюда, – машу Анне, застывшей на пороге небольшого бассейна, частично скрытого клубами пара.
Ага. Кроме минеральной воды и толковых врачей в лечебнице хватает различных новшеств. Вернее, древние римляне посмеялись бы над моими изобретениями. Но, помимо русской бани, в Загорске построен настоящий хамам, а также купальня с тёплой водой, в которую добавляют лечебные травы. Также здесь огородили и облагородили целый кусок леса, дабы народ мог спокойно гулять и дышать воздухом соснового бора, посреди которого расположился санаторий. Ещё здесь есть спортивный зал для занятий лечебной физкультурой, различные косметические кабинеты. СПА, если выражаться языком моего времени.
