Да плевать. Комиссия из представителей РПЦ и старообрядцев торчит в Порте уже два года. Всё никак не могут прийти к консенсусу по канонам, вызвавшим раскол. Или просто отдыхают на юге за мой счёт. Дело с примирением начинает двигаться, только когда я даю всем пинка. Но не будем о грустном.
– Знаешь, я порядком удивился, когда узнал, сколько греков и западных русинов окопалось в наших епархиях и синоде. Самое страшное, что именно они часто определяют важные вопросы, особенно касающиеся канонов и толкования писания. И в основном пришлые попы действуют против России. С виду всё благостно, а если копнуть, то именно они стоят за разжиганием ненависти к раскольникам и требованиями жестоко расправляться с отступниками. Хотя надо разобраться, кто ещё настоящий отступник, – отвечаю со злой усмешкой. – Представляешь, в епархиях находились люди, которые приехали с самим патриархом Иерусалимским Паисием, спровоцировавшим Никона на реформы. То есть какие-то греческие попы, которые успели состариться, сидя тридцать лет в России! И мнится мне, что их оставили присматривать за тем, чтобы разлад в нашей церкви не прекращался. Выходцы из Польши не лучше. Многие из них тайные униаты, служат Риму и тоже способствуют разжиганию разногласий. Поэтому греки и поедут домой, а русины понесут слово божье самоедам и эвенкам. Коли откажутся, то отправлю их в армию строить укрепления.
Сделав небольшую паузу, я продолжил:
– Что касается ссор с греками, то против простого народа я ничего не имею. Однако ты не учитываешь одно важное сообщество, под названием фанариоты[3]. Это предатели из старой константинопольской знати и купцов, перешедших на службу басурманам после падения города. За исключением некоторых ограничений их жизнь ничуть не изменилась. Фанариоты служат во многих османских учреждениях, где занимают высокие посты и даже не сменили веру. При этом они и греческая церковь не платят мусульманский налог джизью. То есть со всех порабощённых христиан взимают десятую часть дохода сверх обычных податей, а эти освобождены. Здесь стоит задуматься, друзья ли они нам? – вижу, что информация для Гаврилова стала откровением, и это плохо, он обязан знать такие тонкости. – А ещё именно из этой кучки предателей выходят все епископы и выбирается патриарх. Более того, их часто назначают правителями в зависимые от магометан земли, например, к валахам или молдаванам. И греки ведут себя на подвластных территориях хуже любого османа. Думаю, именно они и влезли в наши дела, посодействовав расколу.
Киваю Ивану, веля налить нам квасу, что тот быстро сделал. После доброго глотка продолжаю:
– Но это ещё не всё. Есть у меня подозрения, что греки, якобы прокляв Флорентийскую унию, подчиняются Риму. Пусть не все, но связи фанариотов с католиками гораздо ближе, чем принято считать. К тому же многие константинопольские семьи после падения города обосновались в Венеции, Флоренции и Милане, где сменили веру, влившись в тамошнее высшее общество. Прибавь к этому, что ромеи долго жили под властью латинских королей. Всё жутко запутано, но они нам точно не друзья. Что касается крымских и понтийских греков, то многие из них не просто служат басурманам, но участвуют в работорговле. В это время их братья в Морее, Эпире, Коринфе и на островах Эгейского моря страдают от произвола турок, постоянно поднимая восстания. Они бьются с магометанами на море и на суше, не щадя живота своего. А ты хоть раз слышал, чтобы крымские или трапезундские греки поднимали восстание против султана? – Гаврилов отрицательно махнул головой, а я продолжил: – Вот и делай выводы, кто нам друг, а кто прикидывается. Что у тебя с верными людьми в Порте? Как серб?
