Сын утешения - страница 13

Святые мощи апостола Варнавы чудесным образом были обретены спустя несколько веков, в V столетии [6], когда Христианская Церковь давно уже была официально признана во всем Римском мире. Сам император Зенон[7] весьма возрадовался тому, что во дни его царствования обретено было столь великое духовное сокровище. И в то время было установлено праздновать память святого апостола Варнавы в одиннадцатый день месяца июня [8], когда были обретены его святые мощи.

Сидела женщина недвижно

С прижавшимися к ней детьми

И только старшему чуть слышно

Шептала: «Хлебушка возьми!»

Им нужно было сил набраться —

Кто знает, что там на пути?

Набраться сил и постараться

Доехать, добежать, дойти…

И в полуяви-полудреме

Она сейчас опять была

На празднике в старинном доме,

Как первый снег, чиста, бела!

Решив, что свет затмится тучкой,

Она дивилась лишь тому,

Что дедушка ее не внучкой

Назвал, а дочкой! Почему?..

Потом уже ей объяснили:

И барыни, и мужики,

И даже царь с царицей были

Для старца «дочки» и «сынки»!

Ну а тогда, вконец устало,

Как оказалось, навсегда,

Он вышел, и понятно стало,

Что надвигается беда.

Случайный гость так и опешил,

Соседу выразив упрек:

«Да, нечего сказать – утешил!

Он что, к тому же и пророк?»

«Он – старец, и всегда сбывалось, —

Ответил твердо тот ему, —

Что им когда-то предрекалось!

И это, судя по всему,

Осуществится без сомненья.

Всё – по грехам! Жаль лишь детей…»

Но были и иные мненья

Не знавших батюшку гостей.

Известный адвокат со спешкой

Надел пенсне на хитрый нос

И с нескрываемой насмешкой,

На дверь кивая, произнес:

«Позвольте, господа и дамы!

Нам обещали столько бед!

Но уже то, что рушить храмы

В России будут – просто бред!

Кто тронет их в такой державе,

Какая, к счастью, есть у нас?

Возможно, батюшке Варнаве

Чуть нездоровилось сейчас!

Да, в государстве зреет смута,

Но есть закон и государь.

И хоть не нравится кому-то,

Все образумится, как встарь!»

После того как я прочитал житие святого апостола Варнавы в изложении святителя Димитрия Ростовского, мне стало ясно, что особых расхождений с источниками, которыми я руководствовался в работе над историческим романом, нет. Судя по всему, их авторы пользовались этой же книгой.

Написано у меня было еще совсем немного и в основном нисколько не противоречащего святителю Димитрию, так что отдавать текст на богословскую проверку отцу Геннадию Младшему не виделось пока никакого смысла. Однако благословение отца Геннадия Старшего показать то, что уже сделано, второму священнику я воспринял как послушание, помня, что, как говорят монахи, послушание выше поста и молитвы. И с этим трудно не согласиться, особенно если принять во внимание, что грех непослушания закрыл перед нашими прародителями Адамом и Евой двери рая!

С отцом Геннадием Младшим мы встретились после службы в храме. Он был небольшого роста, стройный и с удивительно живыми, веселыми глазами. Что, впрочем, не мешало ему быть внимательным и серьезным. Выслушав меня, он взял папку с машинописью, полистал страницы и только вздохнул:

– Да я хоть сейчас прочитал бы, но – как? Когда? Ни минуты свободного времени. Сами видите: церковные службы, а кроме этого, семья с грудным ребенком, дом, хозяйство, сад, огород, да еще и учеба в семинарии!

Он немного помолчал и, чтобы сразу не огорчать меня отказом, деловито сказал:

– А давайте знаете как сделаем? Когда вы напишете всю книгу или хотя бы половину, вот тогда я и посмотрю! Глядишь, и знаний в семинарии еще поднакоплю, так что консультация будет более точной и правильной.