Уже на следующее утро заявился сутенер.
– Одевайся, – объявил он Нине, – едем.
– Куда? На заказ? – спросила она.
– Нет пока. Учиться будем.
Нина была одета все в тоже платье, успевшее помяться и испачкаться. Она прибрала волосы и вышла. Поехали в город.
– Паша, знаешь, – обратилась она к нему, – ты говорил, что можно тебя обо всем спрашивать.
– Ну, попробуй.
– У меня нет с собой никакой одежды. Зубы пальцем чищу, мыло у девок беру…
– Понял, – перебил ее сутенер. – Но на эти все вещи надо бы сначала заработать.
– Я долги сына приехала отрабатывать, – возмутилась Нина.
– А тут халявный харчей нет. На себя тоже зарабатывать надо. Мы вас кормим, койку дали. На расчески и зубочистки тратиться еще? Нет, политика шефа гласит, что снабжать вас на халяву только самым необходимым. Остальное должны сами себе обеспечивать. А перед клиентом тебя и без зубочисток в порядок приведут по высшему разряду.
– Но если ты меня не продаешь…
– Если тебя не берут, – перебил Павел. – Вот и едем это исправлять. Учиться будешь.
В то утро патрон был не в самом хорошем настроении. Нина это заметила и решила помалкивать.
Привез он ее к дому на набережной. Сказал, в какую квартиру подняться, а сам уехал, пообещав забрать позже.
Дверь девушке открыла фигуристая брюнетка с алыми губами и подчеркнутой грудью.
– Заходи, деточка, – деловито пригласила она. Женщина выглядела ровесницей своей новой протеже, но внешость Ниночки обманула ее, та посчитала новоиспеченную ученицу молоденькой девчушкой. – Зовут меня Альбина Альбертовна. Это псевдоним, но ты обращайся ко мне именно так. Тебе мы тоже псевдоним придумаем. Как звать тебя?
– Нина, – вымолвила ученица, снимая поношенные туфли.
– Нинель… Как думаешь? Подойдет? – рассуждала женщина, проводя Нину по квартире, большой, богато обставленной. – Нина, на мой взгляд, с одной стороны имя простецкое. Но вообще, в США так тоже называют девочек. Нынче в моде ориентация на Америку. Тебе нравится твое имя?
– Честно сказать, нет.
– А какое бы ты хотела?
– Наоми.
– Замахнулась! Но мы еще подумаем.
Альбина привела Нину в большую комнату в красных тонах. По стенам были развешаны картины эротического характера, навесные полки были заставлены странными вещицами, которые Нина видела впервые, похожими на мужские половые органы разных размеров, и еще куча различных непонятных приспособлений урывками заметила Нина по всей комнате. Освещение было тускловатым, придавало интимности обстановке. Альбина включила музыкальный центр, заиграла необычная музыка.
– Начнем урок, девочка, – повелительно объявила Альбина Альбертовна. – Я расскажу тебе немного об искусстве секса, а потом перейдем к практике.
– К какой такой практике? – изумилась Нина.
– Сегодня ничего страшного, – ответила Альбина. – Сразу заруби себе на носу: меня не перебивать, мне не перечить, все, что скажу, исполнять.
Нина поняла, что с таким учителем не придется расслабиться. Она еще не знала, что с непослушными тут обращаются жестко, но какой-то инстинкт уберег ее от этого знания. Нина с самых первых дней проявляла покорность. Она принесла себя в жертву сыну, потому и решила вести себя так, как жертве полагается.
