Сыщик Вийт и его невероятные расследования - страница 42

Колёса локомотива разом застопорились. Раздался оглушительный визг. Людей со всего маху бросило вперёд. Детектив врезался в графа.

– Мы не успеем! – кричал Мйончинский. – Как же так получилось! – студент висел на тормозном шнуре всем своим весом. – Это из-за дыма, который перекрывал обзор! Я не понял, что мы уже настолько близко!

– И вы не о том, ваше сиятельство! – орал из тамбура помощник машиниста. – Сейчас не до сожалений! Мы горим!

Отовсюду вокруг багровеющего котла пробились открытые языки пламени. В одно мгновение они набрали силу, затрепетали, взвились к потолку, загудели. Будка наполнилась густым дымом, который чёрным шарфом повалил наружу через раскрытую Вийтом дверь.

Все надсадно кашляли. В тамбуре вообще стало невозможно дышать.

– Надо прыгать! – доносилось из дыма. – Сгорим!

– Надо прыгать! – кричал другой голос. – Разобьёмся о трибуны!

Сыщик ухватился за тормозной шнур и повис рядом с Мйончинским.

– Прыгайте! – орал он. – Все! Я останусь!

– Ну уж нет! – визжал граф. – Останусь я!

Гудящее пламя выплеснулось из тамбура.

– Что это за рычаг? – прокричал Фирс, указывая на чугунную палицу, торчавшую позади, у горящей стены.

– Ручной тормоз тендера, – ответил помощник машиниста. – Но он блокирует только одну колёсную пару!

Фирс сграбастал груду ветоши с пола, завернулся в неё, пополз в самый огонь. Отыскал рычаг. Что есть мочи потянул за него.

Локомотив опять дёрнуло. Из-под колёс посыпались снопы искр. Всех с новой силой бросило вперёд. Груда брикетов обогащённого угля, заготовленная в тамбуре для топки и уже охваченная огнём, полетела сияющим дождём в будку.

Тряпки вокруг головы Фирса занялись, и истопник нехотя отпустил тормоз. Лавируя среди катающихся по полу пылающих брикетов угля, он отступил к остальным.

Поезд дрожал, скользя на заблокированных колёсах, издавая немыслимый визг, всё более замедляясь, но никак не желая полностью остановиться.

Конец железнодорожного полотна приближался. Зрители первых рядов в панике сыпанули в разные стороны.

– Да прыгайте же! – истерично вопил Мйончинский.

И тут, издав особенно пронзительный скрежет, пылающий состав наконец встал. Лишь в шаге от заграждения, отделявшего обрыв колеи от трибун.

Всех вновь бросило. На этот раз – назад, в пламя.

Ревущий огонь охватил и локомотив, и тендер, и прицепной вагон с углём. Гигантский столб чёрного дыма бил в небо.

Один за другим из паровоза выпадали люди – студент Мйончинский, кочегар, помощник машиниста, Вийт, Фирс. Они скатывались по насыпи, с трудом поднимались на ноги и глядели на сияющий сноп огня, в центре которого угадывалась чёрная чугунная туша локомотива.

Трибуны вопили от восторга.

Фабрикант Таде, конечно, нашёл для героев приличную одежду, и теперь Вийт вновь блистал в судейской ложе, погружённый в восторженные перешёптывания и откровенные возгласы восхищения. Он нашёл оставшуюся на одном из столов с закусками драгоценную альбоку и теперь прижимал её к груди безмерно счастливый от обретённой пропажи.

После пережитого Вийта мучила жажда, и он подхватил с подноса бокал с родниковой водой.

– А ведь в фужере Сташко не было льда, – проговорил Фирс, задумчиво глядя на сверкающую, искрящуюся в солнечных лучах прозрачную жидкость.

– Да? – повернулся к нему сыскной надзиратель.

Рядом с Вийтом вдруг возник какой-то человечек. Своей серой неприметностью он сильно выделялся на фоне разряженной публики.