- И мама тоже ничего не говорила…
- Ничего.
- Может, пыталась нас от него отгородить?
- А смысл? К тому же, после того, как она во всем призналась… - Ванда прищурила глаза, в ней снова просыпалась бессильная ярость. Почему матушка ничего не рассказала раньше? Зачем столько лет скрывала? – Последний год, когда уже слегла, она стала такой нервной, раздражительной. Точно боялась, как бы Жердан ни заявился к нам.
Тут Рой не стерпел, его лицо исказила гримаса отвращения, он отошел от сестры и раздраженно швырнул шапку на кресло, точно та в чём-то была виновата.
- Не посмел бы, - жестко проговорил он, не размыкая губ. – Такие людишки предпочитают действовать через кого-то. Берегут свою драгоценную шкуру. Раз наша семья была с ним связана на протяжении двадцати лет, он не мог не знать, что у Улитли родился и к тому времени вырос сын. Пусть мы и являемся его должниками, но из нашего имения я бы погнал его взашей. И получил бы от этого великое удовольствие.
«А потом месяц пролежал бы в постели», - подумала Ванда, но ничего подобного вслух не сказала. Она с трудом представляла брата дерущимся. Даже просто с оружием в руках. Он с детства не любил кабинет отца по той причине, что там хранились пистолеты и револьверы, а на стене висел набор кальских сабель.
- Это мы с тобой думаем, что по-прежнему должны Жердану, - проговорила Ванда, презрительно кривя губы. Одно имя этого мерзавца вызывало в ней отвращение и желание вымыть рот, точно, произнося его, она пачкалась. - Откуда нам знать, может, родители выплатили весь долг?
- И такое возможно. Но сомнительно… Послушай, - Рой сознательно сделал паузу, акцентируя важность того, что он сейчас собирался озвучить. - Мы могли бы договориться о встрече с Жерданом. Ты никогда об этом не думала?
От удивления брови Ванды взметнулись кверху.
- Ты сейчас серьезно говоришь?
- Абсолютно.
- И что мы ему скажем? Что желаем знать, сколько остались должны мсье негодяю?
Рой фыркнул и всплеснул руками.
- Уж лучше так! А ты предлагаешь пойти на преступление!
Здесь Ванда была настроена категорично.
- Это больше не обсуждается.
- Почему?
- Мы давно всё решили!
- Нет! Это решила ты, Ванда! А я с самого начала был против! – едва ли не закричал Рой, но вовремя вспомнил, что может быть услышанным, и понизил голос: - Не хочу, чтобы моя сестра стала преступницей!
- Я и не собираюсь. Поэтому прошу: перестань сгущать краски. Ещё накликаешь беду.
Брат взялся её переубедить. Снова. Ох… И вот что с ним делать? Как остановить поток слов, не задев и не обидев? Он до последнего надеялся, что сможет отговорить Ванду от безумной затеи.
И когда Рой порывисто бросил:
- Хорошо.
Ванда насторожилась.
- Что «хорошо»? – переспросила она.
- Мы достанем проклятый вексель…
- Конечно, достанем!
- Но за ним пойду я.
Ну вот… Не одно, так другое.
Ванда покачала головой, пристально глядя в лицо побледневшему брату. Рой был хорошим человеком, и Ванда искренне верила, что в скором времени он станет кому-то верным и надежным спутником. Но авантюры, приключения - не для него. Он часто терялся, когда случалось непредвиденное.
- Рой, послушай меня, - Ванда говорила мягко, тщательно подбирая каждое слово. Понимала, что если сейчас вступит с ним в дискуссию, то никуда они не пойдут. - Я не сомневаюсь, ты достанешь вексель, сделаешь всё, как надо. Но я не смогу тебя подстраховать. А ты меня сможешь. Вот в чем дело. И вот почему в дом к Жердану пойду я. Если что-то пойдёт не так, и придётся спасаться бегством, ты сможешь выручить меня. Я же наверняка растеряюсь. А одному идти нельзя. Да и не пущу я тебя одного.
