– Знаешь, я тоже почти убедила себя, что она нашлась. Пофиг на походку и голос, вдруг травма или потеря памяти. Как в фильме «Человек за бортом», знаешь? Упала, ударилась головой, полностью забыла, кто она.
– Она ведь может быть и не жива, ты же понимаешь, Вик?
Семён ступает на тонкий лёд. Мы уже неоднократно говорили на эту тему, и я не желаю слышать об этом. Да, он проверяет доступные ему базы данных неопознанных трупов, я сдала образцы ДНК, но не могу даже думать о том, что мама мертва.
Смотрю на своего сыщика исподлобья, и он отводит взгляд.
Сёма идеальный частный детектив: среднего роста, рыхловатый, с мышиного цвета оттенком волос и глаз. Слепое пятно. Такого даже под дулом пистолета не вспомнишь. Будет проходить рядом – сольётся с окружающей обстановкой. В отличие от киношных героев, скачущих с пистолетами по подворотням, да ведущим наружную съёмку из тонированного авто премиум класса, Семён в основном рыщет по архивам, базам данных МВД, реестрам актов гражданского состояния: родился, женился, развёлся, умер.
В целом, все источники открытые, но иногда он все-таки нанимает исполнителей в даркнете – взломать базу данных какой-нибудь доставки, чтобы узнать, куда и на какую сумму неверный муж заказывал обед, букет или нижнее бельё из «Ла перлы». Или биллинг телефонного номера не очень честной жены, отправившейся якобы в Уренгой в командировку, а на самом деле в Подмосковье, к любовнику.
– Я всё-таки хочу покопаться в базе данных по неопознанным трупам, Вик. Сейчас ДНК-экспертизу проводят у нас, а не в штатах, стоит дешевле, да и делается не в пример быстрее, чем двадцать лет назад. Если дашь денег, я знаю одного парня, у которого есть доступ к архиву и криминалистической лаборатории…
У меня резко подскакивает пульс, подмышки взмокают.
– Нет, Сёма, ищи среди живых. Вот когда совсем не останется вариантов, тогда и пойдём к твоему парню.
Поднимаюсь с места, коротко прощаюсь и выхожу на улицу.
В такси я пытаюсь прийти в себя. Водитель курит, и я всё порываюсь попросить у него сигарету. Но чёрт! Зря, что ли, так мучительно бросала?
Когда ближе к ночи дверь пищит одобрительным сигналом, а не орёт, как позавчера, я еле сдерживаюсь, чтобы не побежать из кухни в холл.
Глядя в зеркальную дверцу встроенной духовки, разглаживаю на себе топ, взбиваю волосы и иду степенным шагом.
Леший уже сбросил на пол свой баул, снял чемоданоподобные кроссовки и повесил куртку на крючок. Подтягивает к себе, обнимает и целомудренно целует в щеку.
Поводя носом, хмурится.
– Дорогая, ты готовишь?! – мультяшным голосом спрашивает он.
– Ну типа.
– Кажется, горит.
Ох!
Это я достала из духовки противень с мясным пирогом и положила на электроплиту, которую забыла выключить после варки картошки для пюре.
– Вроде остался не обгорелый бок, – хмыкает Леший, сжимая мой зад.
– Надо было не выёживаться, а заказать доставку, – смущаюсь я. Немного помедлив, шлёпаю по руке на своей ягодице.
В итоге мы делим «хорошую» сторону, пусть даже и воняющую слегка палёным. Маришкин пирог уходит на «ура». Иногда она приезжает по делам в Москву из Зеленограда и всегда останавливается с ночёвкой. После её отъезда мне остаётся её выпечка, какие-то домашние варенья, разносолы, а порой и вот такой замороженный пирог – просто достань из морозилки и запихни в духовку. И постарайся не спалить.
– Как прошла игра? – Спрашиваю Лешего, слегка обмирая внутри от возбуждения.
