Сюрприз - страница 40

В зеркале, в отражении, за ее спиной, как жуткая насмешка над ее отчаянием, появилось видение ее самой, какой она была, кажется, только недавно, молодой и красивой. Видение стояло, смотря на нее и в глазах его было столько шокированного изумления, что женщине захотелось снова накинуть платок на зеркало.

– Здравствуйте, мама! – только когда знакомый голос разорвал это безумие, Ингрид поняла, что в дверях ее спальни стоит вовсе не плод ее одурманенного сознания, а собственная дочь. Ингрид резко развернулась к ней лицом. Собранные Тесс флаконы снова разлетелись по полу.

В мгновение, из мыслей Николь испарились все заготовленные фразы, которые она продумала для встречи с матерью. Женщина, сидевшая напротив, конечно же, была ею, но изменения были настолько разительны, что девушка невольно подсчитала в уме, сколько она провела во Франции. Прошло несколько минут, прежде чем она заговорила.

– Мама, вы больны? – она стала снимать дорожный плащ. Руки дрожали, мешая холодным пальцам быть проворными.

– Чудесно, я уж думала, что ты никогда не заговоришь, – потрясение в голосе баронессы почти не угадывалось за язвительным сарказмом, но, все же, не укрылось от Николь. – Что, я настолько изменилась, что моя предательница дочь не в силах узнать меня?

Девушка смотрела на мать молча, и Ингрид все-таки не выдержала прямого взгляда. Отвернувшись, она неуклюжими руками стала вытаскивать из потерявшей еще несколько дней назад прически, оставшиеся шпильки.

– Я думаю, у нас будет еще время обсудить причину моего отъезда, мама.

Что-то в спокойном ответе дочери насторожило женщину, но поднять глаза даже на ее отражение в зеркале она не смогла. И дело было не в том, что она теперь выглядела точно так же, как могла бы еще выглядеть сама баронесса, не уступи она тяжким порокам. Просто эти, вроде бы не объясняющие ничего слова, впервые за многие годы заставили Ингрид вспомнить, что ее дочь была свидетелем той истории, которая положила начало ее унижению, и о которой сама Ингрид пыталась тщетно забыть все это время.

– Собираешься остаться? – нелепый вопрос был единственным, что пришло сейчас на ум Ингрид.

– Естественно, это же мой дом! – Николь присела на диванчик возле матери, все еще разглядывая ее.

– Ах, ты об этом вспомнила?! – женщина нервно вырвала из волос очередную шпильку. – Где эта мерзавка Тесс? – она потянулась к колокольчику.

– Я попросила ее приготовить нам чай, – остановила она намерения матери вызвать служанку, и машинально собралась помочь матери извлечь запутавшиеся шпильки.

– Ах да! Теперь мне, видимо, стоит привыкнуть, что прежде чем выполнить мои приказы, прислуга обязана будет выполнить твои. Ведь твой бессердечный отец назначил именно тебя наследницей и распорядительницей, тем самым опустив меня, законную жену до ранга содержанки! – Ингрид, наконец, снова повернулась к дочери. От почти безумного раздражения, плескавшегося в глазах матери, у Николь похолодела спина. Но, видимо, непочтительное упоминание об отце нарисовало грань ее терпения. Девушка резко встала, заставив мать испуганно вскинуть голову от неожиданности.

– Я по-разному представляла себе нашу первую встречу, мама, но все варианты никак не походили на этот, – Николь направилась к дверям, но там все-таки задержалась. – Если, вдруг, у вас появится желание увидеть меня, я буду в своей комнате.

Тесс, с которой выходившая Николь чуть не столкнулась в дверях, оставалось только молча принять ее мимолетный извиняющийся взгляд.