Водка оказалась холодной, а пирожки горячими и такими вкусными, что вскоре еще одна девица в камуфляжном сарафане принесла добавку, а Ниночке пришлось достать из холодильника второй графин. Впрочем, из него налили всего лишь по полстопочки – и без того взбодрились достаточно.
– Ну что ж, господа, – наконец призвал всех к вниманию начальник базы. – Дальнейшие действия таковы. Сначала расселяемся. Домики у нас со всеми удобствами, двухкомнатные – на двух человек…
– Я бы предпочел двухкомнатную на одного человека, – перебил Сфагнум. – За дополнительную плату, естественно.
– Пожалуйста, – не стал возражать Петр Васильевич. – Возможно, кто-то еще предпочитает жить в одиночестве? Если нет, то сами распределяйтесь по парам и через часок проходите на регистрацию ко мне в кабинет. Ужинать и вообще питаться двое суток, пока не начнутся соревнования, вы будете в местном трактире под названием «Бодрые поползновения», что в полутора километрах отсюда. Если же кто-то не захочет посетить трактир, несложно устроить доставку пищи на дом, но это тоже за отдельную плату. Напитки и к ним легкую закуску можно приобрести здесь в баре, которым заведует Нинель. Рыболовные приманки за этими витринами можно приобрести, обратившись к моей первой помощнице Хеллен.
Итак, господа, завтра перед обедом у нас запланировано непродолжительное посещение заповедника, точнее – исследовательского центра Комитета Ихтиологии Заповедника. После обеда – знакомство с егерями и подготовка снастей. Послезавтра – старт соревнований. Ну а сегодня у вас свободный день. Ужин – через два с половиной часа. Если вопросов нет, прошу на регистрацию.
– Евдокимыч! Эй, Евдокимыч, мы тебя заждались, иди сюда быстрей! – настойчиво зазывал водителя Лёва, высунувшийся из окна домика, в который заселился вместе с Павлом.
Сфагнум, как и хотел, единолично занял домик, рассчитанный на двоих, Волгарь заселился с Магзом, а
Стамбул – с Тапиром. Домики оказались на редкость уютными, без напускной пышности, зато идеально подходящие рыбакам, приехавшим именно рыбачить, а не пьянствовать в комфорте круглые сутки. Окна – с видом на реку; в каждой комнате – широкая кровать, шкаф для вещей, холодильник; помимо санузла – небольшая кухонька, терраска; мебель, пусть и не дорогая, зато удобная, располагающая к полному расслаблению…
– Иду, – наконец отозвался водитель на призывы Лёвы.
Павел вздохнул. Черт его знает, что думает о нем Евдокимыч после того случая на лодочной станции. Затаил ли обиду или не держал ее вовсе, зная характер своей беззастенчивой дочери. Все могло быть. Но в любом случае эти вопросы стоило разъяснить как можно скорее.
Лёва же, не имея понятия о терзаниях друга, пригласил Евдокимыча на «рюмку чая» не столько для того, чтобы отблагодарить за прием и поближе познакомиться, сколько с целью порасспросить о заповеднике.
– Что, мастера, тудыть вас растудыть, нормально разместились?
– Все отлично, Евдокимыч! – Довольный Лёва похлопал его по плечу. – Давай усугубим по соточке? Что предпочитаешь – вискарь, коньяк, водочку столичного разлива?
– Надо доложить, что нам, жертвам вспышки, все-таки лучше беленькую. – Евдокимыч снял камуфляжную бейсболку и погладил лысину.
– Мы хоть пока и не жертвы какой-то там вспышки, но сегодня тоже – исключительно по беленькой. – Лёва кивнул Павлу на холодильник.
Тот достал бутылку и налил в стоявшие на столе стаканчики: себе с Лёвой – до половины, Евдокимычу – полный.
