Бласт внезапно остановился.
– Петал, ты хоть понимаешь, что отправляешь меня на верную смерть? Ты сама-то хоть осознаёшь это? Скажи, тебе меня совсем не жаль? Не жаль расстаться навсегда? Да и как ты здесь выживешь без меня?
Петал смежила веки, пытаясь сохранить равновесие чувств.
– Тебя отправляю не я. Перед тобой выбор. Ты можешь тихо дожить свою жизнь волком. Я и дети будем всегда рядом. Будем тебе помогать во всём, кроме одного: стать человеком с нашей помощью ты никогда не сможешь. В этом тебе в силах помочь только Край Белоглазых тан.
– Там же всё мертво!
– Ил и пепел – хорошее удобрение для новой жизни.
– Но как я попаду туда? Все торговцы напуганы известием о происшедшей катастрофе!
– Торговцы знают: катастрофа уже произошла. А теперь у того, кто первым осмелится вернуться в земли Тана, больше возможностей обогатиться. Я уже знаю, скоро туда отправляется караван из трёх судов.
– И как я попаду на эти суда? В зверинце уличного фокусника?
– Туда хочет плыть Ида, чтобы отыскать своего сына Георга. Она считает, что это он, тот, о ком мы ей рассказывали. Ты можешь сопровождать её.
– У тебя на всё есть ответ. Будто ты сама всё это спланировала!
Петал с трудом подавила раздражение от напрасного обвинения. Она понимала, что у Бласта это от беспомощности.
Как ей быть? Она совсем не умела говорить о своей любви, нежности, преданности. Она доверяла только поступкам. А Бласту не хватало слов и заверений. Как ей быть? Ей нужно сдержаться, нужно быть терпеливей, иначе они перегрызутся!
Она вздохнула.
– У тебя эти ответы тоже есть. Ты же видишь вещие сны. Только я не сопротивляюсь знакам, читаю их. А ты гонишь их с возмущением и страхом. Не гони, смягчись к ним, вчувствуйся. И ответы на твои главные вопросы придут сами.
Петал не стала добавлять мужу волнений напоминанием о том, что трёхдневное пребывание в волчьей шкуре опасно, оно может стать окончательным. Об этом она решила позаботиться сама.
Удивительное дело: родив сына и тем самым продолжив род, она вдруг ощутила в себе обновлённую и весьма значительную силу. Петал назвала бы это уверенностью в исполнимости своих решений.
Странно… Она ни с кем не контактировала, никого ни о чём не просила. Новая сила будто развернулась, сама вызрев внутри неё. Это радовало и тревожило Петал.
На палубе «Афины» пахло свежеструганным деревом и смолой. Новая, не выбеленная ещё солеными морскими ветрами парусина топорщилась на реях. Хорошее название. Богиня Афина – это целые миры, рождённые из головы Верховного Бога-отца. Афина – это мир амазонок-воительниц. Это мир градостроителей. Это мир Знаний.
Холодная волна, пронизанная радужным весенним солнцем, нетерпеливо похлопывала в борт.
Деревянная статуя богини-покровительницы на носу смотрела на восток своими белыми выпуклыми глазами. Её горделивая шея была вытянута, будто от нетерпения скорей начать путешествие!
Команда спешила завершить все приготовления, не дожидаясь капитанского гнева. Самыми тяжёлыми были бочки с пресной водой. Ящики с провиантом и товарами для продажи – будет ли кому? – тоже были нелёгкими.
Команда кряхтела и упиралась.
Неподалёку покачивались ещё два парусника: «Диана» и «Эвридика», на которых приготовления к дальнему походу в грозные Тановы земли тоже шли своим чередом.
А капитан «Афины» не мог отвязаться от юнца, таскающегося за ним всё утро и умоляющего взять его на борт. Не помогала ни ругань, ни тычки. Капитан обессилел и подобрел.
