Вожак гортанными кликами подстёгивал их азарт! Хрипели кони! Комья грязи неслись из-под копыт!
И только когда молния вошла в его пику, всё остановилось для него, а значит, и для них.
Айгуль не видела смерти отца. Она лишь почувствовала, как ёкнуло сердце, и обтекла, омылась потом. Будто своей виной, которая будет омывать её теперь до самой смерти.
Живот сразу закаменел, подкатился под самое сердце. Горячим плюхом отошли воды. И ребёнок, так несвоевременно, не дожидаясь остановки бешеной скачки, начал продираться сквозь материнское тело наружу.
Хрустя зубами от рвущей боли, она уже не видела, что конь внёс её в ворота Тан-Аида.
Дозорные подхватили поводья и еле успели удержать падающую с седла мертвеющую женщину. Их ужаснули окровавленные конские бока.
– Неужели ранена?
И только неведомо откуда подоспевший к городским воротам жрец Гиер понял всё сразу, будто знал заранее.
Дозорные безмолвно уступили ему место возле истекающей кровью путницы. Подчинились угрозе, исходящей от его волчьей маски, от отставленного в сторону ритуального жезла и от пущенного в дело ножа.
– Подкидыш всё же добыл себе жену, – с досадой пробормотал Гиер. – Какой теперь смысл спорить с неизбежностью?
Он рывком высвободил из окровавленного полога новорождённого ребёнка. По обычаю танаидов, поднял его к небу и поклонился на три стороны.
– Волчица принесла волчонка! Волчица принесла волчонка! Волчица принесла волчонка!
Младенец всхлипнул, раскрыл глаза и завопил, широко разевая беззубый рот. Но крик его никого не отвлёк. Сбежавшиеся танаиды искали ответ на главный вопрос.
– Девочка?
– Смотрите, это девочка! А смотрите, какие глаза! – шорох ужаса пронёсся среди дозорных и подбежавших зевак.
– Да, как ни увиливай, а предсказание ломится в судьбу!
– Говорили жрецы, что надо было убить Подкидыша! А теперь он нашёл себе жену!
Все замерли, тоскливо глядя на Гиера с девочкой на руках. Что же теперь будет? Ужасное предсказание сбывалось, как они ни осторожничали! Конечно, можно было ещё избавиться от младенца… Он так слаб и ничтожен…
Но тут в ворота Тан-Аида ворвался гигантский всадник с развевающимися седыми волосами. На скаку слетел с коня и как вкопанный встал между слабо шевельнувшейся ему навстречу женой и младенцем в руках жреца.
По его бешеному взгляду Гиер понял, нельзя упускать из рук управление ситуацией.
Тогда стянув с пальца перстень с раскрытой волчьей пастью, он с великим усилием поймал им крохотный мокрый пальчик новорожденной.
Кулачок сжался, будто согласился с предложенной судьбой.
– Белоглазая тана родилась! – провозгласил Гиер, подняв малышку над головами обречённо застывших танаидов.
