С компьютером также не срослось, и ничего нового о себе Лев не узнал. Он отыскал только папку с текстами то ли стихов, то ли песен. Они были ужасно бездарными, Льву стало стыдно, и он поспешил удалить их.
«Неужели, пока меня не было, Виктор читал этот бред? Позорище!»
В социальных сетях также было удивительно спокойно – не хватало перекати-поля: ни одного нового сообщения, ни старых переписок. Закладки в браузере и история поиска также отсутствовали. Пусто.
«Я чёртов конспиролог. Определённо, у меня паранойя и я постоянно подчищал браузер».
Лев выборочно просмотрел личные страницы некоторых друзей, которых у него было довольно много, но никого не узнал, девушки из сна среди них тоже не было. Столько знакомых, и всем плевать? Никто даже не удосужился узнать, что с ним. Как чистый лист. Потерял память, а восстановить-то и нечего!
Да и зачем?
Лев всё больше начинал думать, что ему абсолютно не интересна его прежняя жизнь. Он уже несказанно радовался от понимания того, что не умер. Это был прогресс.
Дверь его комнаты была открыта, внизу слышался шум телевизора. Лев крадучись спустился. Виктор сидел на диване спиной к нему, но как только Лев сошёл с последней ступеньки, он резко повернулся и спросил:
– Есть будешь?
Лев вздрогнул и не ответил. Его заинтересовала подставка с кронштейном, на котором был закреплён телевизор, – на ней стояли две фотографии в рамках.
На первой обнимались Виктор и Лев, они скалились и демонстрировали фотографу татуированные руки, при этом соприкасаясь кулаками. Лев на фото был довольно упитан, но причёска его отличалась от нынешней лишь длинной, непослушно завитой чёлкой. Виктор же был неотразим, он задорно подмигивал камере и демонстрировал свои напряжённые мышцы. Рука Льва по сравнению с бицепсом брата смотрелась девчачьей.
Второй снимок изображал девушку, её распущенные каштановые волосы развевались на ветру. Она печально смотрела вдаль, закутавшись в сиреневую вязаную шаль, а позади неё виднелось бушующее бескрайнее море.
– Кто это?
– Моя жена.
– И где она?!
– Умерла, конечно. Этот снимок, между прочим, ты сделал незадолго до её кончины. Вы, ничего не сказав, уехали от меня на несколько дней, гуляли по побережью, жили в одной комнате отеля.
– Очень смешно. Я не понимаю твоего ехидного тона.
Лев направился на кухню. Виктор принялся заваривать чай.
– Наши родители тоже умерли, так что, сколько себя помню, я опекаю тебя.
– Со своей женой?
– Нет, она побыла с нами недолго, повесилась в нашем старом доме. Ты тогда пришёл с гулянки и обнаружил её тело. Знаешь, ты очень тяжело переживал её смерть, поэтому мы и переехали сюда.
Виктор поставил на стол кружку горячего чая, и Лев обвил её пальцами: его морозило так, что зуб на зуб не попадал.
– Знаешь, пей чай и примем таблетки, что мне дал доктор, ты неважно выглядишь. А кстати, я забыл отдать тебе кое-что.
Виктор ушёл в гостиную и, порывшись в ящике комода, вернулся к брату со смартфоном.
– Прости, пришлось его перепрошить.
– Почему?
– А ты помнишь пароль?
– Нет.
– В чём тогда вопрос? Я занёс в него свой номер. Будешь звонить если что.
– Жалко.
– Что именно?
– Я надеялся найти хоть какую-то информацию. – Лев отстранённо отхлебнул чай. – Не думал, что я такой пустой.
– Не надо было ставить пароль. Это было неизбежно.
– Я не об этом. Мне даже вспомнить нечего. Чем я обычно занимался? У меня есть настоящие друзья?
