Мокрого страдальца долго упрашивать не пришлось. За считанные секунды он скрылся из вида. А меня затопила такая благодарность и нежность к своему ненавистному боссу, что сама не поняла как, я подошла к нему, обняла, нежно прижимаясь всем телом, и проговорила ему в грудь:
- Спасибо.
В ответ на мою спину легли большие теплые ладони моего босса, они сильнее прижали меня к нему, а в волосы уткнулось его лицо, обдавая макушку теплым дыханием.
- Все для тебя, Дашенька, только улыбайся, - так нежно, так трогательно прозвучали его слова.
Как в забытьи прибывая, не отстранилась от него сразу, а насладилась защищенностью, теплом и нежностью. Мне, видимо, это сильно не хватало после пережитого стресса. Иначе пояснить наши долгие обнимашки, от которых меня не воротило, а наоборот хотелось продолжить их как можно дольше, я не могу. Сколько мы так стояли, не знаю. Но потом до конца осознав неправильность наших действий, резко отпрянула от мужчины, потупила взгляд и направилась, не оборачиваясь в дом.
- Сейчас приготовлю что-нибудь, не одними сухарями будем питаться, - буркнула я.
За спиной послышался грустный вздох. Что он, не верит в мои кулинарные таланты?
7. Глава 6
Альберт
Вот тебе и мамонта поймал. И тут же отпустил. Блин, вот даже зайца поймать не смог. Точнее удержать. Теперь на голодном пайке по всем фронтам. Даша меня не только нервным делает, еще и чувствительным. Как она смотрела на меня печально, когда сжимала на болоте это грязное тельце. Мне тогда хотелось этому зайцу искусственное дыхание сделать. Лишь бы моя девочка не грустила.
А сколько было восторга в ее глазах, когда он очнулся? Разве я мог опять огорчить ее, потушить это ликование в глазах? Конечно не мог. Видимо этот зайчишка родился под счастливой звездой, раз дважды от смерти ушел. Да и что греха таить, благодарен я ему. То, что случилось после его освобождения, дорогого стоит.
Как она ко мне прижималась. Я всегда знал, что внутри Дашки океан бездонный. Но что так приятно купаться в ее нежности, даже не подразумевал. Сердце будто готово было разорваться от счастья, любви и восторга. Да, блин, любви. Альберт, ты пропал. И если я не смогу за эти дни нашего уединения расположить к себе Дарью, то хоть сам иди на то болото топиться. Жить без нее будет очень больно.
Направился в домик, чтобы помочь моей отчаянной хозяйке, глядишь, на что-нибудь сгожусь. Но что-то опять пошло не так, на пороге оступился и боль в ноге дала о себе знать. Как ни старался прикрыть стон, все же моя Дашка его расслышала.
- Альберт Владленович, - резануло по слуху это холодное официальное обращение, после нежных обжиманий, которыми я был окрылен, но истинное беспокойство в ее глазах, немного смягчило удар по моим чувствам, - что случилось? Я сегодня еще рану не смотрела. Давайте обработаем! Снимайте штаны! – бодро скомандовала Даша.
Н да, снять штаны перед тобой, моя принцесса, это я всегда готов. Но вот хотелось бы для других целей. Вздохнул. Нам пока до этих целей идти и идти. И учитывая тот факт, что иду только я, а Даша упорно стоит на месте, путь будет не простой.
- Все хорошо, просто оступился. Вот и отозвалась боль в ране. Сейчас пройдет, не отвлекайся. Чем ты там занималась, - решил включить браваду, мужик я или где.
- Я сказала, снимайте штаны и ложитесь на лежак, - в голосе послышалась сталь, руки она уперла в бока.
А мои мысли понесли меня совсем не в ту сторону. Она представилась мне в латексе, с плеткой в руках, и такая строгая. Дыхание моё сбилось, кровь пошла по другому кругу, окончательно отливая от головы. Вот те на! Никогда не думал о таких вещах и уж тем более о том, что женщина может надо мной доминировать. Надо мной – Альбертом Ивановым. Это я менял их как перчатки. Это я руководил, когда, где и с кем, и сколько раз. Это за моё внимание и время сражались в прямом смысле слова девушки. А теперь готов сдаться весь целиком и полностью своей подчиненной. Вот так каламбур.
