Нервы были на пределе, вот и не смог найти ключ ни в одном из четырёх карманов. А, может, просто забыл, что такое ключ – умственное затмение, случается с каждым.
Сколько лет прошло! А бабуля не забывает и при случае не преминет подколоть.
Андрей забрал свои записи, запер кабинет, вышел в галерею. Облака давно рассеялись, освободив небесное поле. Луна сияла, и Андрея настигло смутное ощущение дежавю. Да-да, это уже было – третьего дня всё происходило точно так же, он шёл по этому же коридору, сквозь эту же анфиладу комнат, и в каждом окне властвовала она – Селена, владычица приливов и отливов. Андрей приблизился к окну и мысленно принял в себя это свечение, млечный поток, сожалея, что не может так же полнокровно любоваться сиянием луны, как любуются японцы. Три дня назад её диск походил на румяный блин с откусанным краешком, теперь же румяная, радостная, луна сияла, улыбаясь от гордости: сегодня она обрела правильную форму – форму круга.
Он почувствовал, как луна завораживает его, тянет вверх, к себе, – нет, сама опускается ближе. Сердцебиение ускорилось, рот заполнился слюной, и он судорожно сглотнул, отошёл от окна и двинулся дальше по галерее, повторяя собственный путь трёхдневной давности, и только лунный свет падал наискосок, манил мерцанием, иссиня-млечною тайной своей, выхватывая из темноты детали, мелочи, нюансы.
Так и я, неожиданно подумалось Андрею, тыкаю лучом своего фонарика туда-сюда-туда, судорожно конспектирую, что удаётся подглядеть, а потом сведу все ошмётки воедино и пойду сдаваться учёному совету.
Внезапно сердце его ёкнуло – болезненно и тревожно, на полсекунды опередив рассудок, мозгу с его нейронной электрикой всегда требуется отсрочка. Андрей споткнулся на ровном месте (Боже мой! Обо что я споткнулся? Может, поскользнулся?) и чуть было не растянулся на скрипучем паркете. С трудом удержав равновесие, он пару секунд ошалело смотрел прямо перед собой, где, не касаясь пола, парил человек, его фигура колыхалась в сплетении светотени, точно изукрашенный воздушный шар. Человек казался невесомым, по крайней мере – легче воздуха. Андрей осторожно, как на ходулях, шагнул к нему раз-другой-третий, но «человек-воздушный шар» неторопливо, плавно отодвинулся на те же три шага. Воспоминание о тёмном, безликом, расплывчатом силуэте, привидевшемся ему три дня назад в этой самой галерее, всплыло в мозгу Андрея, и дежавю стало полным. Но как луна за эти дни достигла идеала формы, так и Нечто, плывущее по галерее, претерпело с прошлого раза явные изменения. Теперь перед Андреем, несомненно, стоял (висел!) мужчина, одетый в странный костюм, напоминающий старинный камзол. Камзол был красного цвета, через плечо призрака была переброшена широкая голубая лента. На голове – старинный гладкий парик с косицей на затылке. «Человек-воздушный шар» был повёрнут к Андрею спиной. Убедившись ранее в невозможности приблизиться к нему, Андрей теперь попытался заговорить:
– Слушайте… Постойте… Кто вы и чего хотите?
Призрак не реагировал. Тогда Андрей медленно зашагал в его сторону, призрак тут же плавно тронулся с места и пошёл-поплыл ровно с тою же скоростью, что и его преследователь. Андрей не сводил с него напряженного взгляда, твёрдо решив проследить, куда двинется привидение, когда они оба достигнут парадной лестницы – либо оно попытается избежать этого момента. Он ещё раз окликнул его:
