– Всё будет в порядке, – говорил своей жертве Джуффин, так пугающе ласково, словно провожал его на казнь. – Сами увидите. Но если вдруг покажется, будто что-то снова пошло не так, можете прислать мне зов в любое время суток. Не вздумайте стесняться. В моих же интересах первым обо всём узнать. Хотя заранее готов спорить, помощь вам не понадобится… А кстати, правда, хотите пари?
Человек с тонким лицом изумлённо посмотрел на шефа Тайного Сыска и вдруг улыбнулся, да так обаятельно, что если бы он меня шантажировал, я бы сейчас, чего доброго, всё ему простил.
– А давайте.
Джуффин тоже улыбнулся и окончательно стал похож на сытого лиса, только что благополучно выбравшегося с разорённой индюшачьей фермы.
– Ставлю десять корон Соединённого Королевства, что у вас теперь всё будет в полном порядке, – сказал он. И поспешно добавил: – Я, конечно, имею в виду магическую сторону вопроса. Житейские проблемы вам ещё разгребать и разгребать.
– Ничего, как-нибудь разберусь, – отмахнулся тот. – Лишь бы этот… всё это не началось заново. В общем, я принимаю пари. Расчёт в конце года?
– Лично мне на вашем месте и полдюжины дней хватило бы, чтобы окончательно успокоиться. Но если вы твёрдо намерены тревожиться аж до конца года, будь по-вашему, мне не печёт, – согласился шеф Тайного Сыска.
Он проводил гостя – пленника? подследственного? подозреваемого? – в общем, проводил его до порога, закрыл за ним дверь, ведущую в коридор Управления, и развернулся к нам, торжествующе улыбаясь, – что, не ожидали такого поворота? Помираете от любопытства? Пытаетесь понять, что случилось? И ничего путного пока не придумали? Отлично, молодцы.
Но мы не оправдали его ожиданий. Вернее, Мелифаро и Кекки не оправдали. Спросили практически хором:
– Так он и есть главная жертва?
– И кто же за ним стоял?
Я на самом деле тоже примерно так рассуждал. Просто не хотел разбивать сердце шефу Тайного Сыска. Должен же хоть кто-то сидеть с обалдевшим видом, когда такие дела творятся. А у меня, по общему мнению, как раз очень хорошо получается сидеть с обалдевшим видом, можно сказать, призвание. Кто, если не я.
– Не «кто стоял», а «что стояло»! – ухмыльнулся Джуффин. И покрутил перед нашими носами каким-то мелким блестящим предметом.
Только сейчас я заметил, что на руке у него тонкая «денежная» перчатка, какие обычно надевают суеверные люди, когда собираются рассчитываться наличными. А блестящий предмет, который шеф держит очень осторожно, как ядовитого жука, – просто кольцо. Хотя, с учётом сложившихся обстоятельств, конечно, не «просто». Сложно, очень сложно кольцо.
– Вот что иногда случается с любителями древностей, которым не хватает знаний и опыта, чтобы по достоинству оценить попавшее в руки сокровище, – веско сказал Джуффин.
Кекки и Мелифаро превратились в два вопросительных знака. То есть метафорически превратились, а не физически. Хотя физически это тоже вполне возможно. По крайней мере, я бы точно смог, – думал я, невольно прикидывая, как провернул бы такой фокус ещё недавно, буквально позавчера. Сперва надо превратиться в туман; строго говоря, это не одно, а два действия: стать невидимым и одновременно создать вокруг своего тела иллюзию сгустившегося тумана. А потом придать этой иллюзии нужную форму. Вполне обычная трёхходовка, ничего особо сложного нет, а выглядит очень эффектно. Даже жалко сейчас, задним числом, что я с утра до ночи так не развлекался, пока ещё мог.
