Так будет лучше - страница 3

– Только не говори, что к Раменскому.

– Ты что, тоже туда? – Машины глаза расширяются.

– Да! – тихо вскрикиваю. – Поверить не могу!

– О-бал-деть! – Соседка прижимает руку к груди, растопырив пальцы.

Стюардесса завершает приветственную речь: “…Наслаждайтесь вашим полётом!”

– Мы насладимся! Ой как насладимся, – задорно соглашается Маша. – И не только полетом.

Четыре часа над землей пролетают как четыре минуты. Наши рты не закрываются ни на секунду и к концу полета я могу составить на соседку приличное досье. Если кратко, то:

1. Маше двадцать четыре года, не замужем, детей нет.

2. По образованию “журналист”. Работает по специальности. Последние два года пашет в Business Daily, главредом которого является Бобров – пятидесятилетний тиран, живущий на работе двадцать четыре часа в сутки. По словам Маши, это не мешает каждой уважающей себя журналистке мечтать с ним работать.

3. Задание девушки в Сочи – посетить тренинг Раменского и вывести “золотого мальчика” на чистую воду, потому что “не может парень в двадцать семь лет учить взрослых мужиков, как зарабатывать миллионы. Это явно какой-то развод”. Сказано лично “грозой бизнеса” Бобровым.

После таких откровений, казалось бы, следует насторожиться, ведь Маша покушается на объект моей страсти. Но интуиция подсказывает, что новая знакомая вполне себе управляет зловещим Бобровым и писать ерунду по указке не станет. Да и к тому же Маша слегка ненормальная, а потому злиться на неё невозможно. Представляете, предложила прогулять тренинг Алекса и сбежать на пляж! Я, конечно, не созналась, что не променяла бы один день с Раменским на все пляжи мира. Вряд ли отвязная журналистка поймёт такую страсть к образованию. А то и ещё хуже – сочтет меня сумасшедшей.

И всё же решаю, что за девушкой нужен глаз да глаз. Посмотрим, что за птица эта Маша.

Приземляемся в Сочи. На выходе из аэропорта нас встречает организатор тренинга и провожает к микроавтобусу. Спустя час машина останавливается напротив центрального входа гостиницы. Выбираемся с Машей и ещё несколькими участниками на волю. Водитель помогает достать багаж. Благодарим и прощаемся. Будущие слушатели сразу проходят внутрь. Мы с Машей задерживаемся и осматриваемся. Приятельница тихонько присвистывает:

– Очуметь можно! Вот это подфартило, так подфартило. Если б Бобров знал, куда меня засылает, лопнул бы от зависти.

Двадцатиэтажный гигант, облицованный гладкой древесно-угольной плиткой, действительно впечатляет: огромные панорамные окна, элегантные прямоугольные колонны у входа, модные вращающиеся двери, стильный золотой логотип – современный дизайн в лучшем исполнении!

Я свистеть не умею, потому разделяю восторг словом:

– Круть!

– Если бы не дурацкий конфколл с Бобровым, мы бы с тобой сейчас ух! Как пошли зажигать! – залихватски произносит Маша.

– Бобровы – они такие. С ними не забалуешь, – ёрничаю я. Одной рукой подхватываю дорожную сумку, другой вытягиваю стальную ручку у чемодана. – Ну что, пойдём?

Маша кивает. Направляемся к двери. Ни с того, ни с сего мой чемодан подскакивает, словно лягушонок, издавая подозрительный хруст.

– Что это было? – Маша замирает, поворачивая голову в мою сторону.

Присаживаюсь на корточки и осматриваю жертву.

– Не может быть! – демонстрирую Маше отвалившееся колесико. – Вот так и смейся над Бобровым.

– Ого. Везти сможешь?

– Вряд ли. Он теперь инвалид, – картинно сокрушаюсь я. Поднимаю чемодан за ручку, сгибаясь под его весом. Второй рукой хватаю дорожную сумку. – Придется покупать новый.