– Болячек нет, но… Давай, опустим эту тему, пожалуйста.
– Давай, – согласился Александр. Он разлил шампанское по бокалам. Они отпили по глоточку пенящейся жидкости.
– Саш, можно я буду тебя так называть?
– Конечно. Мне так даже больше нравится, чем официальное Александр.
– Саш, скажи, чем ты увлекаешься, что тебе нравится делать? – Вера положила локти на стол, оперев свой подбородок на сцепленные запястья, внимательно всматриваясь в лицо Александру. Тот несколько смущенно отвел свой взгляд в сторону.
– Очень люблю читать. Было время, когда читал взахлеб буквально все. Разных авторов, разные жанры. Сегодня же предпочитаю беллетристику.
– Хм, – усмехнулась Вера, – Что же вы, то есть ты, – поправила она сама себя, – понимаешь под этим словом. Мне интересно твое мнение.
– Само по себе понятие беллетристика – это изначально любая художественная литература, отличающаяся от публицистики или исторических книг. В России это понятие вошло примерно в середине девятнадцатого века с подачи, по-моему, Белинского. Критик был такой. Но именно с этих пор под беллетристикой стали понимать легкое, увлекательное чтиво, впрочем, тоже несущее в себе назидательный смысл. Серьезную литературу сейчас не читаю, поскольку надо потратить много времени на ее осмысление, а его-то, времени свободного не так уж и много. Беллетристика же при всей своей увлекательности и легкости чаще сама дает ответы на поставленные в начале произведения вопросы. А мне что надо? Немного развлечься легким, но интересным занятием, а не забивать себе голову вселенскими проблемами. Своих хватает.
– Понятно. Впрочем, я сама такая же. А каких, если не секрет, авторов ты предпочитаешь? – спросила Вера, взяв в руку бокал с шампанским. Они чокнулись и отпили по глоточку.
– Да разных. Нравятся произведения Стивена Кинга, Харуки Мураками, Бориса Акунина. Некоторые их книги очень хороши, а бывает, что возьмешься за другую вещь этого же автора – так читать невозможно, сплошная муть литературного болота. Книги специально не выбираю. Пробую читать многое. Но дочитываю до конца лишь те, которые смогли меня сразу зацепить. Пелевина уважаю тоже. Люблю стихи. Мандельштама, Бродского. Как-то так. А у тебя с этим что?
Вера поставила недопитый бокал на столик.
– У меня примерно также. И авторов я читаю тех же, наверное, что и ты. И отношусь к произведениям точно таким же образом. На что-то очень серьезное нет времени и сил. Но и простое хорошее не всегда можно найти.
Они немного помолчали.
– Слушай, а ты что, спортом занимаешься?
– Почему ты спросила?
– Выглядишь подтянуто, по-спортивному.
– Да, делаю пробежки по утрам. Занимаюсь на турнике. Стараюсь держать себя в форме. А ты?
– Ну, я тоже стараюсь держать себя в форме. С подругой хожу два раза в неделю в фитнес-клуб.
– Молодец.
– Стараюсь…
Они проговорили о всяких пустяках еще около часа. Вскользь снова затронули тему мезальянса. Александр немного порассуждал на эту тему, дав понять, что эта проблема довольно серьезная. По его мнению, наиболее устойчивыми получаются отношения среди людей схожего круга. Вера неуверенно согласилась с ним.
– Слушай, уже поздно. Мне пора домой, – посмотрев на часы, поднялась с места Вера.
– Тебя проводить? – спросил Александр.
– Нет-нет. Я на такси. Вызовешь? Впрочем, я сама. Надо же адрес назначения назвать.
Александр хмыкнул.
Перед тем, как посадить Веру в такси, Александр сказал:
