– Спокойно, братья! – громко сказал он и зачем-то достал ложку и какой-то пакетик. – Тебе пора, Девочка, а не то простудишься.
Небо исторгало из себя влагу всю ночь и большую часть следующего утра. Тротуары полнились лужами, на дорогах стояла вода, а заборные решётки, забитые мусором и загустевшими испражнениями бродячих животных, никак не справлялись с потоком. В иные моменты казалось, что дождь не перестанет уже никогда, но даже в такую непогоду жители города следовали своему распорядку – ругали капризы природы на чём свет стоит, однако выбирались из душных квартир и шли истоптанными маршрутами. Не стал изменять своим обычаям и Маньяк. Проснулся он привычно бодрым, сырой воздух в приоткрытом окне пробуждал лучше кофе. От завтрака воздержался – пустой желудок позже ещё сыграет ему на руку. Высокие сапоги, брюки, толстовка, плащ, шляпа. Хлопок дверью, два поворота ключом в замке, короткий звонок и вызов такси.
Объединив свои мелкие потребности с более серьёзными, требующими чёткого и выверенного плана, он доехал до неприметного кафе, прошёл внутрь, выбрал дальний столик и заказал скромный завтрак. Толстая официантка с бородавкой под носом, напоминающей здоровенного клопа, смотрела со всей возможной для человека недоброжелательностью. Маньяк же отвечал мягкой непринуждённой улыбкой на каждый её взгляд. Приняв заказ, шарообразная официантка удалилась, раскачиваясь из стороны в сторону на кривых ногах: точно огромный глобус насадили на два дорожных колпака, а он каким-то чудом держится. Её вид сочетался с сальными пятнами с остатками чьей-то еды на столах, неработающей сушилкой в уборной, прожжённой сигаретными окурками обивкой диванов. Всё это, а также мерзкий звоночек, в который тётка по какому-то недоразумению звонила, возвещая о готовности заказа и своём скором приходе, создавали выверенное представление об общей убогости сего заведения. И это идеально укладывалось в план. Это место… не рай, и не ад, как есть – чистилище. Сюда приходили за неимением лучшего места, задерживались тоже от безысходности. Луг заблудших овец – достаточно отчаявшихся и потерянных, чтобы можно было запросто увлечь.
Как раз такую овечку Маньяк заприметил через два столика от себя – молодую женщину, легко одетую и пьющую только кофе. Её ещё слегка потряхивало с улицы, одежда мокрая, волосы растрёпанные, а макияж отсутствует. Не у всех день начинается хорошо.
Эта женщина определённо нуждалась в тепле. Большем, чем способны предоставить это помещение и местный кофе. А ещё ей бы как следует отоспаться, лучше под надзором надёжного человека: какой не потревожит чужой покой сам и защитит его от других. Женщина встала и прошла мимо, направлялась явно в уборную – больше в ту сторону просто некуда. Да, именно так, в уборную. Через несколько минут пойдёт назад. Маньяк дождался её выхода и отвернул голову к окну, изобразив увлечённое созерцание окутавшего улицы бедствия. Шаги подбирались всё ближе и ближе, и вот, когда оставались считанные метры, он шумно зевнул, небрежно двинул локоть в сторону и вилка рухнула прямо ей в ноги, тишина разорвалась коротким звоном.
– Ах, простите! – воскликнул он и рассыпался в поклонах. – Какой же я неуклюжий…
Она вяло улыбнулась, а в глазах впервые сверкнула жизнь:
– Ничего-ничего, всё хорошо.
Она наклонилась, чтобы взять вилку, Маньяк тут же потянулся сам, и их пальцы столкнулись.
