Так случается всегда - страница 18

Я послушно открыла глаза и посмотрела ему в лицо, а его рука оказалась там, где только что были его губы. Спустя мгновение я достигла пика наслаждения. Мое тело содрогалось от спазма, а перед глазами засверкали разноцветные огоньки. Дэниэл быстро надел презерватив и оказался внутри меня. Он начал ритмично двигаться, а потом задрожал и бессильно опустился.

Его ноги были сплетены с моими, наши тела были влажными от пота. Тяжело дыша, Дэниэл перекатился на бок и обнял меня рукой за талию. Потом поцеловал то, что было всего ближе к нему, – мой локоть.

– Вот это да, – сказал он.

Я тоже повернулась на бок лицом к нему и положила голову на его руку.

– Да уж, – откликнулась я с застенчивой улыбкой.

Я заколебалась, сказать ли мне то, что первым делом пришло мне на ум, и почувствовала, что должна поделиться с ним.

– Это был первый раз, когда я…

– У тебя никогда не было оргазма? – недоверчиво спросил Дэниэл.

– Нет, нет, – поспешно сказала я, – конечно, был. Но… как это сказать… никто не доводил меня до этого. – Я помедлила. – Мне всегда приходилось все контролировать самой.

Я не была девственницей, но отличалась большой разборчивостью в своих связях, и как только я оказывалась с парнем в постели, мне стоило непомерных усилий расслабиться и испытать удовольствие. Но с Дэниэлом все было по-другому. С ним я чувствовала себя в безопасности.

– О, это так трагично, – сказал Дэниэл, улыбнувшись и приподняв одну бровь. – Хочешь повторить?

Увидев его сейчас, после двухнедельной разлуки, я испытала те же ощущения, что и в нашу первую ночь. Я несколько минут крепко прижималась к нему, пока он наконец не поставил меня на пол. Он поцеловал меня, прижался лбом к моему лбу и прошептал:

– Как все прошло?

Мы в эти две недели постоянно обменивались сообщениями, но это было не то же, что разговаривать лицом к лицу.

– Я, вероятно, прибавила десять фунтов, но в остальном все в порядке.

Я отступила от него на шаг и похлопала себя по животу.

Все то время, которое я провела с родителями, я заставляла себя не вставать на весы, не желая портить себе настроение.

– Ты выглядишь такой же, какой и была, – заверил меня Дэниэл.

Он знал о моих прошлых проблемах и помогал мне не сходить с выбранного пути. Он понимал, что выбором карьеры я обязана желанию сохранить баланс, физический и умственный – сосредоточиться на том, чтобы быть здоровой и сильной, а не только худой. Его это волновало не так сильно, как моих родителей, которые опасались, что, став специалистом по спортивному питанию, я буду ходить по волоску между болезнью и выздоровлением.

– Тебе стоит заглянуть в свой холодильник, – сказал Дэниэл.

– Что? Зачем?

– Просто посмотри.

– Что ты сделал? – спросила я, направляясь в крохотную кухоньку в другом конце студии. Открыв холодильник, я обнаружила, что все полки забиты припасами, которых хватит на целую неделю. Там были мои обычные блюда – запеченный цыпленок, коричневый рис, салат из капусты, пакеты с нарезанными овощами и коробочки с греческим йогуртом.

– Детка, – сказала я, поворачиваясь к Дэниэлу. – Ты не был обязан делать это.

– Знаю, но мне захотелось. Я прикинул, что ты будешь слишком уставшая, чтобы что-то готовить сегодня вечером, так что, когда отправился за покупками для себя, я прикупил еды и тебе.

Дэниэл придерживался диеты не так строго, как я, но любил здоровую пищу, так что нам легко было найти общий язык в том, что касалось питания. Но, в отличие от меня, он каждую неделю устраивал себе «разгрузки», позволяя себе съесть чизбургер или целую пиццу пепперони. Но он постоянно занимался в тренажерном зале, поэтому на его весе такие отступления не сказывались. Не то чтобы мне было важно, как он выглядит. Он мог весить триста фунтов, и я все равно любила бы его.