Вот только что бы он там себе ни думал, я ведь не ребёнок. А в эту игру могут играть двое. И я, подняв руки, закидываю их ему на спину.
Провожу коротко остриженными ноготками от плеч вниз, слегка надавливая, и мужчину передёргивает, на крепко сжатых челюстях выступают желваки, он прижимается ко мне чуть сильнее, но не двигается. Зато я чувствую, как сбоку в меня вдавливается кое-что твёрдое и горячее.
– Однажды на тренировке на открытом стрельбище мы решили попробовать использовать горящие стрелы, – говорю негромко. – Удивительное ощущение, когда пылающий наконечник попадает прямо в цель, поджигая мишень.
Он судорожно сглатывает, а я веду пальцами обратно, оглаживаю плечи, спускаюсь к груди – ниже не получается, руки уже не изогнуть. Приподнявшись, тянусь губами к ямочке между ключиц, но в последний момент высовываю язык и быстрым движением лижу тёплую кожу. Это, похоже, становится последней каплей.
Мои запястья перехватывают, сдавливая как в тисках, руки прижимают к постели по обе стороны от головы. Он медленно, контролируя каждое движение, склоняется и мучительно неторопливо касается моих губ. Раскрывая их своими, лаская поцелуем, то гладя, то покусывая, не давая ни дышать, ни думать, продолжает и продолжает, заставляет меня сгорать от желания почувствовать его прикосновения везде, каждой клеточкой тела.
Не знаю, сколько проходит времени – несколько минут или полчаса, когда Полкан отрывается от меня, упирается лбом в мой. Я чувствую, как его потряхивает, по плечам, по рукам то и дело пробегает сдерживаемая дрожь.
– Достаточно новых впечатлений для тебя на сегодня? – голос звучит сдавленно.
– Что? – выдыхаю растерянно.
О чём он?
Мужчина отстраняется, сдвигается чуть вбок, отпускает меня, и я, помедлив, снова тяну к нему ладони.
– Ты сказала вчера, что… тебе нечего вспомнить… – грудь быстро приподнимается под моими руками.
– Ты… Вы… что, полагаете, что у меня есть нечто вроде списка?! – ошарашенно смотрю на него, отодвигаюсь подальше, сажусь на кровати, придерживая на груди одеяло. – А вы – один из пунктов?!
– Хочешь сказать, нет? – он смотрит на меня прищурившись, тоже садится, упираясь спиной в изголовье.
До меня вдруг доходит, как это всё может выглядеть с его стороны: что я решила пуститься во все тяжкие, чтобы перепробовать всё, что ещё не делала. Первый поцелуй он у меня «украл», а потом я впервые выпила алкоголь – сама же сообщила ему об этом. А то, что произошло только что – это, видимо, «попытка соблазнения» с моей стороны, с которой он, как ему кажется, успешно справился.
Меня захлёстывает возмущением. Как вообще можно было такое подумать?!
Всё это проносится в голове за какие-то доли секунды, уже открываю было рот, чтобы высказать ему... И тут у меня мелькает другая мысль. Раз уж он так считает, почему бы не согласиться с ним? И я резко меняю направление.
– Даже если и так, что такого? – приподнимаю брови.
– Что такого?! – ему, похоже, не хватает дыхания. – Ты что, не понимаешь, в какие можешь попасть неприятности?!
– Пока ведь не попала, – беспечно пожимаю плечами. – Кстати, спасибо вам, что помогли вчера. Как вы там оказались?
Похоже, этот вопрос сбивает Полкана с очередной возмущённой тирады. Мужчина закашливается.
– Это неважно, – на секунду отводит глаза, потом опять смотрит на меня. – Важно, что я не всегда смогу быть рядом.
– Понимаю, – киваю серьёзно. – Но, знаете, это и необязательно. Я вам очень благодарна, правда, но я должна совершать свои собственные ошибки. Да, это почти наверняка приведёт к разным… последствиям, но как-то ведь мне удалось дожить до своего возраста без вашей опеки, правильно? А последние дни показали, что я многое упускаю, – многозначительно улыбаюсь, слыша в ответ отчётливый скрип зубов.
