Такая, как ты - страница 5

Раздался стук в дверь, и в комнату вошла мать Ники. Анна Покровская была женщиной моложавой, и Ника многое взяла от внешности матери: обе стройные, загорелые, в обеих чувствовалась порода. Только у Анны Покровской волосы были более глубокого медового оттенка да цвет глаз отличался от серых глаз Ники.

— Вера, детка, — без предисловий начала она. — Володя все устроил. В пятницу в семь в ресторане «Ностальжи».

— А с чего вы взяли, что я туда пойду? Я же вчера, по-моему, четко обозначила свою позицию...

— И мы с отцом четко обозначили свою позицию. Тем более, это просто знакомство, которое пока, — на этом слове мать сделала красноречивую паузу, — тебя ни к чему не обязывает.

— А если я откажусь? — с вызовом вздернула подбородок Ника.

— Не откажешься, Вера. Будь умницей.

Мать потрепала дочь по макушке и ушла, ставя точку в их разговоре.

— Меня Ника зовут. Ве-ро-ни-ка! — закричала Ника в закрытую дверь, а потом, обессилев, рухнула на кровать.

Сидевшая до того тише воды ниже травы Аля сказала:

— Весело у вас.

— Да уж, смешно до коликов, — огрызнулась Ника.

Она лежала, уставившись в потолок. Аля взяла со столика глянцевый журнал и начала листать. По прошествии минут десяти Ника сказала:

— Пусть меня хоть режут, но на это свидание я не пойду. Еще и в какой-то «Ностальжи». Что за ресторан такой?

— Новый, туда сейчас очередь на полгода вперед, — выложила с энтузиазмом Аля. — Я еще там не была, не зовет никто, — грустно добавила она.

Ника села и уставилась на Алю, внимательно ее разглядывая.

— Что? — нахмурившись, спросила та. Она знала это выражение лица подруги. Ника явно что-то замышляла.

— Хочешь сходить в «Ностальжи»? — загадочно протянула Ника.

— Конечно, но я же тебе говорю: туда не попадешь просто так.

— На пятницу есть свободный столик, — расплылась в улыбке Ника.

— Не понимаю...

Ника любила Алю, но иногда она ее раздражала своей тупостью.

— Что тут непонятного? Пойдешь вместо меня.

— Ну уж нет! — наконец-то дошло до Али. — Ты что, хочешь, чтобы я тобой прикинулась?

— А почему нет? Помоги, а?

Ника подскочила к Але и плюхнулась ей в ноги, сложив руки в молитвенном жесте.

— Спаси подругу, — смеясь, по-театральному пафосно завопила Ника.

Аля прыснула со смеху. Однако, отсмеявшись, помотала головой.

— Ну что ты, Алька, в самом деле. Надень что покороче, выпей побольше. Ну в общем, веди себя вульгарно, чтобы этот болван испугался и сбежал!

— Нет, нет, даже и не проси. Если твой отец узнает, он же из меня отбивную сделает.

Ника тяжело вздохнула и, отмахнувшись от подруги, села на ковер, по-турецки скрестив ноги.

— А такая хорошая идея была.

В комнату снова постучали. На этот раз вошла домработница с подносом, на котором приятно зеленели два «Мохито».

— Анна Сергеевна распорядилась вам принести, — сказала вошедшая девушка.

— Маман решила меня задобрить, — поморщилась Ника. — Отнеси коктейли своей Анне Сергеевне и скажи, что мы не пьем раньше шести.

Горничная удивленно уставилась на Нику, но, тут же смутившись, покраснела и опустила глаза.

— Не-не-не, — возмутилась Аля. — С ума, что ли, сошла! В такую жару «Мохито» как раз кстати. Давайте-ка сюда эти стаканы... Как вас там?

— А? — не понимая, взглянула на Алю девушка.

— Зовут тебя как? — раздраженно объяснила вопрос подруги Ника.

— А, Вера. Я Вера.

— Вот и отлично, Вера, — засмеялась Аля, — давайте скорее сюда свои коктейли.

Вера прошла к столику, возле которого сидела в кресле Аля, а на полу — Ника, и выставила «Мохито» с подноса. Льдинки в стаканах нежно постукивали друг о друга. Ника проводила взглядом горничную до дверей, лихорадочно что-то соображая. Девушка была невысокой, униформа скрывала фигуру, но Вера казалась стройной. Была она совсем молоденькой и даже симпатичной, правда, лицо ее было полностью лишено косметики, а волосы убраны в тугой пучок на затылке. Ника знала, что ее мать очень строго следила за внешним видом прислуги в доме, не разрешала женщинам краситься, халатно относиться к своей одежде и прическам. «Прислуга должна быть идеально незаметной, но при этом абсолютно незаменимой», — не раз повторяла Анна Покровская.