А-А-О-А с удивлением посмотрел на друга. Действительно, вопрос был не самым понятным. Все четыре глаза А-А-О-А тут же поменяли цвет и раскраску, и все стали совершенно разными. К-К-О-И не любит, когда такое происходит с другом, это означает, что с ним что-то не так, а потому забеспокоился еще больше.
– Может, в пятый раз, может, в шестой, ― скорее неохотно, чем неуверенно, произнес А-А-О-А, ― я не знаю. Я думал, ты спросишь, что именно произошло.
– Да, прости. Конечно, мне интересно, что случилось. Мне просто захотелось понять, как часто ты уходишь гулять один, без меня. А еще, почему только раз ты меня привел сюда…
А-А-О-А протянул руку и дотронулся ею до лица К-К-О-И.
– Прости меня! Прости, что ухожу один! Прости, что только раз привел тебя сюда! Просто я всегда считал ― и ты, мне кажется, не скрывал этого, ― что подобного рода приключения тебя утомляют. Даже более того ― заставляют переживать. Я ведь никогда не был против того, чтобы сидеть с тобой в Башне и обсуждать все те книги и альбомы на полках, компанией которых ты так дорожишь. Но одного этого мне мало. Решено, отныне я буду звать тебя чаще! Почти каждый раз, когда буду выбираться, я буду звать тебя с собой! Можешь соглашаться, а можешь отказывать мне. Каким бы ни был твой ответ, я буду рад. Но только не каждый раз я буду тебя звать, уж прости. Ты же знаешь, как важны мне мои одинокие походы.
– Конечно, знаю. Ну хорошо. А теперь расскажи, что случилось.
А-А-О-А замолк и с серьезным видом поднялся на ноги. Ребристым в поперечную полоску бело-черным хвостом он решительно уперся в землю. По тому, как, словно струна, натянулось все тело друга, К-К-О-И понял, что тот очень напряжен, возможно, серьезно переживает по какому-то поводу. Ему не терпелось узнать, по какому, и помочь. А-А-О-А тем временем заговорил:
– Помнишь, на прошлой неделе мы посещали старый город?
– Помню. Узнав о нашей затее, твой отец запретил нам, но мы не послушались и отправились туда ночью. А ведь стоило подчиниться. Твой отец как знал ― пол буквально ушел у тебя из-под ног. Я тогда очень испугался!
– А я-то как перепугался, представляешь! Чуть сердце не остановилось! Думал все, настал мой час. И все бабушкины предсказания о долгом и счастливом ― лишь ее мечты да выдумки. Да только быть такого не может, правда? Мы просто не знали, что под песком прячется еще один этаж, вот и все!
– Все это верно, друг ― но только к чему?
– Есть кое-что еще, что, как оказалось, мы не знали, кое-что очень важное, похоже…
– Что же это?
В собственном голосе К-К-О-И услышал страх, и он напугал его еще больше.
– Когда я провалился, то подумал, что умер. Вся жизнь разом пролетела у меня перед глазами. Известные мне части прошлых моих жизней и то, что, возможно, ждало впереди. Я подумал, что всему этому пришел конец и он оказался горек. Приземлился я жестко ― на камни и доски. Упав, полежал немного, помучался, затем поднялся, ощупал себя с ног до головы, просканировал внутренности ― к счастью, органы оказались нетронутыми, лишь легкие ссадины и ушибы получили ткани ног и спины. От шока скорее всего, в темноте, я заметался в поисках выхода. Когда понял, что через образовавшуюся в полу дыру обратного пути нет, постарался успокоиться и отправился искать выход. Я понимал, он должен быть где-то ― как иначе могло быть?
– Прости, что прерываю тебя, мой друг, но ты ведь все это уже рассказывал мне, когда выбрался.
