- Всю хату загадил этот твой фетишист!
Я хмыкнула и перевела взгляд на «моего фетишиста», который мирно спал, ни о чём не подозревая. Сама не знаю зачем, но я сделала шаг в его сторону, затем ещё один…
- Даринка! - шикнул на меня Сыроежкин. - С ума сошла! Выгребаем свой шмот из комода, и валим отсюда!
Но я не послушалась и медленно приблизилась к спящему парню.
Сейчас он казался мне совершенно не опасным, а милым и безобидным. Я подошла и присела на корточки около изголовья, рассматривая лицо Саши Майского. С момента нашего неудачного поцелуя у парня появилась щетина. Готовился он, что ли, ко встречи со мной, потому и побрился?
- Ммммм... - протянула я, желая подразнить Лёньку. - А он симпатичный... Жаль, целуется отвратительно и шмотки твои носит...
- Даринка, блин! - прошипел Лёня. - Ты ненормальная! Чеканутая на всю голову! - И он принялся торопливо открывать ящики моего комода и выгребать оттуда вещи, скидывая их в сумку. - Тут твоего барахла полно! Так что, если не хочешь, чтобы этот извращенец их лапал, помоги мне!
Сейчас спящий парень совсем не тянул на извращенца. И я не соврала, когда сказала Лёньке, что Сашка симпатичный. Только теперь ко всем его недостаткам прибавлялось ещё и пьянство, хотя в комнате никаких бутылок не наблюдалось. Наверно, пил на кухне или вообще не дома…
Нерешительно протянула руку к его лицу. Отчего-то захотелось коснуться кожи этого парня, волос, щетины… Разглядывая его, я заметила одну особенность, о которой тут же поведала Лёне:
- Смотри, у него щетинки на бороде разного цвета! Прикольно?
Я говорила шёпотом, но Сыроежкин всё равно одарил меня гневным взглядом и прошипел:
- Плевать на его бороду, Даринка!
Ревнует. Странно, но мне его ревность никогда не приносила радости, да и сейчас я словно делала всё это не для того, чтобы подразнить друга, а для чего-то другого.
Не удержавшись, я всё же осторожно дотронулась подушечками пальцев до подбородка Майского… Но, едва колючая щетина кольнула мою кожу, я отдёрнула руку, внезапно осознав, что творю глупость. Он же может проснуться! Не лупить же его битой в самом деле… А то какое-то прям вооружённое ограбление с проникновением в жилище получится.
Я шумно выдохнула, только сейчас заметив, что касалась парня, затаив дыхание. Ещё раз всмотрелась в его лицо. Глаза закрыты, но я отлично помню их глубокий зелёный цвет и растерянное выражение…
Помотала головой, напоминая себе, кто передо мной. Иркин парень, который запал на меня, пожив в этой квартире. И который отвратительно целуется и носит Лёнькину рубашку.
Я поднялась на ноги и, убедившись, что парень по-прежнему спит, прошлась по комнате. Да уж, Лёня бы такого бардака не потерпел…
- Я пока схожу на кухню, там моя любимая кружка осталась, - предупредила я друга и пошла за кружкой. Не хотелось бы, чтобы противные на ощупь и вкус губы Майского касались её, когда он будет пить из неё, допустим, коньяк. Просто пить в нашей квартире было в принципе не из чего, кроме как из моей или Лёниной кружки. И мне казалось, из этих двух вариантов Саша обязательно выберет, как назло, мою.
На кухне следов попойки не обнаружилось. Я даже заглянула в шкафчик под раковиной, где таилось мусорное ведро, но и там было всё прилично, хоть его и не выносили явно несколько дней.
Кружка моя, как я и предполагала, обнаружилась на столе. То есть, Майский её использовал. Придётся полдня отмывать, ну да ладно.
