И, сочувственно похлопав его по плечу, я отправилась на выход, уже на ходу бросив:
- Обещание выполнено, Майский, мы в расчёте!
- М-да... - донёсся до меня сочувственный голос Богдана, но зато Майский промолчал.
Чувство выполненного долга радовало и дарило иллюзию, что на этом всё. Я неслась по лестнице вниз, и гомон студенческих будней умиротворял и звал поскорее вернуться к учёбе.
16. 16
Если бы я думала, что так легко отделаюсь от назойливого поклонника, то ошибалась бы так сильно, как не ошибался никто и никогда. Но я так не думала. Этот Майский явно так уверовал в то, что мы должны быть вместе, что я начинала сомневаться, что будет какой-то иной выход, кроме как начать встречаться с ним. Ну, чтобы он понял, что я не такая уж идеальная и до девушки его мечты не дотягиваю.
Я шла из деканата, размышляя обо всём этом, потому что других проблем у меня, собственно, и не было. С учёбой всё разрешилось в пользу экзаменов автоматом, так что в универ я могла вернуться хоть завтра со сданной сессией и жаждой новых знаний. Будучи прилежной ученицей, я всегда была на хорошем счету у преподавателей, и потому все пошли мне навстречу, закрыли предыдущую сессию и допустили на следующий курс. Я отставала пока на месяц... И явно буду отставать минимум на два, поскольку вотпрямзавтра никто меня на учёбу не отпустит. Конечно, это ужасно много, но моих родителей всерьёз беспокоило моё состояние – им казалось, что что-то не так. Оно и понятно, ведь из-за кое-кого я стала дёрганная и опасливая. И вопросы странные порой задаю.
И всё из-за Майского.
Свернув в сквер, расположилась на скамеечке и набрала Лёньку. Он сразу же ответил на звонок:
- Привет, любовь моя!
Поморщившись от подобного обращения, всё же промолчала. Раз решила, что надо попробовать построить отношения с ним – надо как-то привыкать к тому, что он может иногда называть меня и так.
- Привет, Сыроежкин! – специально обратилась к нему по фамилии, чтоб не зазнавался: я пока не его девушка, хоть теперь и могу ею стать. – Слушай, а твой дядя, который в полиции работает, он может пробить по всяким там… ну, базам там или каналам – как у них это называется?
- Каталогам, - рассмеявшись, подсказал Лёнька: после аварии шутить он стал намного чаще, чем прежде.
- Очень смешно! – хмыкнула я, но улыбнулась. – Слушай, я серьёзно. Мне этот Майский прохода не даёт. Задолбал уже реально!
Сыроежкин немного задумался, а потом ответил:
- Не переживай, Даринка! Я теперь другой человек. Не тот, какого ты раньше знала. И если мою девушку достаёт какой-то хмырь, то ему хана. Ясно?
- Ясно, - автоматически отозвалась я, хотя мне ничего не было ясно, и я не верила, что мой скромный занудный друг реально сможет как-то кардинально решить проблему.
Нет, он, конечно, в прошлый раз круто набросился на Сашу, когда выбрался из ванной, но то было в состоянии аффекта…
- Я поговорю с ним, - пообещал мне Лёнька, и я коварно улыбнулась: ох, не завидую я Майскому! Серьёзный разговор с Сыроежкиным – это весьма сомнительное удовольствие.
- Спасибо, Лёнь. Позвоню тебе вечером, поболтаем, - ответила я и повесила трубку.
Так, надо подумать, кто смог бы мне помочь. Знакомых психологов у меня нет, знакомых гопников – тоже. А как кроме общения с профессионалом или кулаков объяснить Саше, что он не прав, я не знала.
Мимо скамеечки, на которой я расположилась, проходила пожилая пара с собакой, и я отвлеклась на приветливого пса, который подошёл ластиться ко мне. Именно в этот момент рядом со мной на скамейку присел кто-то. Хотя, какой там «кто-то»! Сразу было понятно, что это Майский!
